– Давайте выйдем здесь! – Девушка подрывается с места и бежит к водителю, умоляя того остановиться возле самой кромки леса. – Я знаю короткий путь к нашей базе. В прошлом году старшие рассказывали.
Ну вот, опять. Она творит все, что ей взбредет в голову, стараясь сделать как можно лучше, а получается как всегда.
– Нет, давай доедем со всеми, – стоит на своем Ксюша, отказываясь подчиняться. – В прошлый раз, когда мы тебя послушали, нас с ног до головы облил грязью грузовик, и мы чуть не заблудились в лесу!
– Но я же уже сто раз за это извинилась. Неужели вы настолько мне не доверяете? Мы же так быстрее всех доберемся и займем лучшие места!
– А как доверять, когда мы каждый раз встреваем в какую-нибудь передрягу? – повышает голос Ксюша, и Вероника тут же останавливается, так и не усевшись на место.
Ну нет… Только не эти надутые и дрожащие губки с накатывающими на глаза слезами. Нельзя же так измываться над моим страдающим сердцем, когда оно разрывается от желания уступить сразу обеим. А вообще я тут больше всех устала и безумно хочу показать свое «фи». Жаль, совесть не позволяет все бросить в самом начале назревающей ссоры.
– Монетку?
Обе девушки тут же обернулись на говорящего позади нас парня и быстро кивнули. Не знаю, кто наш спаситель на этот день, но сейчас я ему премного благодарна. Жаль, готова возненавидеть, когда Егорова, никогда никому не уступая, выбирает орла, оставив Ксюше вторую сторону монетки, и пока никто не видит, – Вероника слишком в этом уверена, – заигрывающе улыбается незнакомцу, строя глазки и надеясь на свою победу.
Что это? Знаки судьбы свыше? Простое везение? Не знаю, как эта девчонка все время проворачивает подобные трюки, но победа вновь остается за ней и это заставляет Ксюшу утомленно заскулить, моля Бога о пощаде. Думаю, сегодня он определенно на стороне нашей подруги.
– Ой, смотрите, котик! – завопила девушка, будто котов никогда не видела, стоя среди поля в полном одиночестве, – если не считать ее верных «рабов», – среди нескольких сумок.
Котик? Ее сейчас этот четырехлапый интересует больше, чем наш дальнейший путь и уезжающий автобус? Черный товарищ, словно смоль переливающийся на свету, с яркими изумрудными глазищами, будто видящими нас насквозь, сидит и смотрит с гордо поднятой головой, будто мы простые букашки, не стоящие и капли его внимания. Даже на зов девушки не отвечает, продолжая рассматривать сумки и, словно поняв, что здесь ему ничего не светит, поднимается на четыре лапы и переходит дорогу, очерчивая перед нами невидимую полосу невезения.
– Обойдем поле? – прошептала Ксюша, поправляя рюкзак за спиной и подхватывая в руки одну из нош.
– Зачем это?
– Ну как зачем… Примета такая…
Пронырливый котяра лишь мяукнул, поддакнув в ответ, и удалился вперед по трассе, сверкая яркими глазами, забывая о нас. Стоит ли говорить, что по вине этого пушистика мы, как не слишком уж и гордые лани, устремились через пшеничное поле прямиком в лес? Как угодили в самую грязь после тех дождей, что накрывали город несколько дней подряд? И как оглядывались по сторонам в поисках опасности, заметив подъехавший к полю черный внедорожник?
С одной стороны лес, с другой – подозрительные типы, выходящие к полю пшеницы… Чаща – вот чего мы жаждем на самом деле! Спасибо, Егорова! Спасибо огромное за такие короткие и «безопасные» пути!
– Да тут же ни единой души! – зло ругается Ксюша, приставив сумки к стволу высокого дерева, стоило нам дойти до пролеска, ведущего прямиком вглубь. – О чем ты вообще думала, когда потащила нас сюда?
– Да чего ты сразу ругаешься?..
– Да потому что! Если сейчас еще и дождь пойдет, знай, Егорова, ты из этой поездки к своим родителям не вернешься!
Словно услышав все потаенные желание девушки, в небе тут же сверкнула тонкая полосочка молнии, через пару секунд оповещая своим появлением гром. А дальше… Жуткие холодные капли, слишком быстро падающие с неба. Липнущая к телу одежда, неприятно сковывающая все движения. Безумный смех уставшей Ксюши и мольбы о прощении Вероники…
– Как думаете, этот день скоро закончится? – безысходно выдохнула я, накидывая на себя наспех вытащенный из рюкзака дождевик, который так благоразумно мне впихнула в руки мама, причитая о неожиданностях погоды.