— Тебе нужно работать, а не прохлаждаться!
И он вышел.
Я не посмел ослушаться и решил попробовать суп из омаров. Это было настолько вкусно, что я подлил себе еще и еще, пока полностью его не прикончил, потом сел подальше от столика и стал ждать продолжения.
Вскоре основные события начались…
Пришел Маззо, проверил опустошенную супницу, улыбнулся мне и выкатил столик. Потом появилась Харриет, но без пуделя, зато в сопровождении невысокого толстяка в халате с короткими рукавами, в руках которого было нечто наподобие дорогой косметички.
На этого типа стоило посмотреть! Его густые длинные волосы были обесцвечены до абрикосового цвета, веки подведены светло-голубым, на губы положена нежно-розовая помада.
Он помедлил возле двери, задвинувшейся у него за спиной, и хитровато улыбнулся мне.
— Джерри, дорогой, — запела Харриет. — Это Чарльз. Он знает, что нужно сделать. Пожалуйста, веди себя послушно! Я должна быть уверена, что ты сойдешь за моего сына.
Она повернулась к маленькому толстяку.
— Чарльз, это Джерри Стивенс.
— Мой дорогой мальчик! — загудел тот, с неожиданным для него проворством бросаясь навстречу мне. — Не могу вам сказать, насколько я взволнован этой встречей. Я видел столько картин с вашим участием! Какой талант! «Шериф из Икс-ранчи»… Я был потрясен!
Он схватил мою руку и пожал ее.
— Я счастлив, я бесконечно счастлив нашему знакомству!
— Благодарю вас! — сказал я, не поверив ни одному слову из этой тирады.
— Чарльз! Вы напрасно тратите время!
Толстяк замер.
— Да, да, конечно… — он виновато улыбнулся ей. — Мы не должны зря тратить время…
Я заметил, что у него на лбу выступили крохотные капельки пота.
— В таком случае приступайте!
Она двинулась к выходу.
— Позвоните, когда закончите.
Мы с Чарльзом оба наблюдали, как она уходила. Потом, когда дверь задвинулась, я спросил:
— В чем должно выражаться мое «сотрудничество»?
— Садитесь, пожалуйста, мистер Стивенс.
Он подошел к шкатулке и открыл ее. Там был полный набор грима. Он достал какие-то инструменты, палитру и карандаш.
— Я должен измерить выше лицо, мистер Стивенс. Заранее прошу извинения за некоторые неприятности.
Я держал голову совершенно неподвижно, пока он производил свои измерения, записывая цифры на клочке бумаги.
Когда он на наклонился, чтобы измерить у меня лоб, переносицу, брови, я услышал его тихий шепот. Между громкими фразами он ухитрился кое-что прошептать:
— Потрясающие глаза, в них чувствуется незаурядная личность. МЕНЯ ПОХИТИЛИ. КТО ЭТИ ЛЮДИ? Мистер Стивенс, у вас необычайно правильные черты лица. ЭТА КОШМАРНАЯ ЖЕНЩИНА УЖАСАЕТ МЕНЯ. Я У НИХ В ПЛЕНУ УЖЕ БОЛЬШЕ ДВУХ МЕСЯЦЕВ. Теперь разрешите мне измерить ваши уши. Поверните голову направо. КТО ОНА? ПОЖАЛУЙСТА, СКАЖИТЕ МНЕ! Отлично, теперь левое ухо…
Я понял, что этот немолодой человек был в таком же затруднительном положении, как и я. Его похитили для того, чтобы он превратил меня в сына Харриет.
— Не знаю, — прошептал я, — меня тоже похитили. Требуют, чтобы я играл роль ее сына.
Затем, посмотрев поверх его головы, когда он измерял мое левое ухо, я увидел, что в комнату неслышно вошел Маззо. Этого было достаточно, чтобы я смертельно переполошился.
Чарльз, заметив, как изменилось выражение моего лица, оглянулся через плечо, и я почувствовал, как задрожало его тучное тело.
— Ах, Маззо! — воскликнул он тонким, пронзительным голосом. — Я закончил… Все будет отлично!
Маззо вошел в комнату, на руке у него висели какие-то вещи. Он посмотрел на Чарльза взглядом голодного тигра, мне же показал в улыбке крысиные зубы.
— Надень это на себя, приятель! — скомандовал он.
Он швырнул на стул костюм.
— Конечно, — скачал Чарльз. — Одежда.
Чувствуя, что я весь взмок, я стянул с себя всю свою одежду и облачился в принесенный Маззо костюм.
Вот это был шик! Темно-серого цвета, из новомодного мохера, он должен был стоить целое состояние. Сидел он на мне, как перчатка.
— С одеждой не будет никаких проблем.
Маззо улыбнулся мне.
— Тебе повезло. Тому сопляку вещи не годились.
Я быстро переоделся в мой собственный костюм под внимательными взглядами их обоих. В голове у меня была полнейшая неразбериха… Господи! Куда я ввалился? — думал я, искоса поглядывая на жалкого, дрожащего Чарльза, который просительно смотрел на Маззо, как собака в ожидании побоев.
— Волосы… — сказал он. — Ими следует заняться. Я должен сделать это сам. Пожалуйста, мистер Стивенс, садитесь.