Питаться самому было тяжело, рука дрожала и отказывалась подносить ложку прямо ко рту, а от самой еды заметно тошнило. После нескольких попыток Кэт - его “врач” - частично перевела его на внутривенное питание. Стало несколько легче.
Разговорить Кэт было сложно. Точнее легко. Она много болтала, легко поддерживала разговор на абсолютно любую тему, была дружелюбна и искренне о нем заботилась. Но самое главное - легко уходила от все возможных вопросов о Джоне.
- Он спас мне жизнь, - обронила она лишь однажды, и Патрик не рискнул настаивать дальше.
Сам “друг” какое-то время не появлялся, даже звонил всего один раз, но разговор продлился не более минуты. О чем они с Кэт говорили, менталист понять не смог, немецким он не владел.
Неожиданно что-то коснулось его запястья, и Джейн вздрогнул, возвращаясь мыслями на грешную землю.
- Ты меня совсем не слушаешь, - в голосе Кэт послышалась напускная укоризна.
- Прости, я немного задумался.
- Задумался он, - весело фыркнула девушка, судя по звукам, поднимаясь на ноги. - Видимо, совсем я тебе надоела. Ничего, на следующие несколько дней мне надо отлучиться, и тебя будет развлекать Джон.
От слов «развлекать», и «Джон» в одном предложении мужчина невольно поежился. А когда осознал весь смысл сказанного, понял, что остался в комнате один. Ну что за привычка уходить, оставив его ошарашенным и без возможности спросить?
Проснувшись в этот раз, Джейн сразу понял - что-то изменилось. В воздухе? Нет, не совсем. Чуть нахмурившись, он потянулся рукой, чтобы потереть глаза, и замер. Повязки не было, сквозь закрытые веки чувствовались солнечные лучи, которые чуть не ослепили, стоило только приоткрыть глаза. За несколько секунд он успел понять, что лежит в большой спальной комнате с необычным косым потолком. Скорее всего под самой крышей.
Рядом послышались звуки расставляемой посуды, на которые раньше он не обращал внимания. Но повернуть голову на другой бок Патрик не успел. В поле зрения мелькнул рукав черной рубашки, и его голову жестко зафиксировали. Уха коснулось горячее дыхание. Уже точно зная, кто за спиной, менталист вновь не смог сдержать нервной дрожи. Он боялся и ненавидел этого человека и ничего не мог с этим поделать.
- Не стоит играть в рулетку на удачу, Патрик, - и вновь этот приятный баритон. - Мы оба знаем, что я либо убью тебя, либо оставлю тебя здесь навсегда, если ты хоть что-то обо мне узнаешь.
- Зачем тогда снял повязку? - хрипло спросил он.
- Чтобы глаза не потеряли чувствительность. Ты уже две недели не видел солнечного света, ничего не видел, - мужчина медленно отпустил его, но на попытку хоть пошевелиться недовольно цокнул языком.
- Ты играешь с огнем, - а вот теперь в голосе послышалась отчетливая угроза. Джейн громко сглотнул и промолчал.
- Сейчас я уйду. Оставлю тебя на два часа - время будешь отмерять по часам на тумбочке. Можешь поесть и немного пройтись. Не пытайся открыть окна или сделать что-то глупое, я за тобой буду наблюдать. Все ясно?
Молчаливый кивок.
- Хорошо, - удаляющиеся шаги и звук захлопнувшейся двери.
Когда через два часа Джон вернулся, постель все еще была пуста, а менталист обнаружился сидящим на полу около большого окна. Он тяжело дышал и пытался подняться, но мышцы ног, ослабевшие после серьезного ранения и двухнедельного лежания его не слушались. На звуки его шагов тот даже не обернулся.
Джон присел рядом с ним на корточки и со вздохом вернул повязку на место, крепко завязывая на затылке.
- Ты слишком перенапрягаешься, - наконец, заговорил он.
- Не могу больше лежать, - Патрик пожал плечами и поморщился, злясь на себя за слабость. - Шов хорошо заживает, и Кэт сказала, что небольшие нагрузки мне будут даже полезны.
- Вот именно. Небольшие, а ты два метра до кровати сейчас дойти не можешь, - Джон закинул одну его руку себе на плечо и обнял за талию. - Себя надо беречь, Джейн.
- Что ты делаешь? - опешил тот, слепо мотая головой.
- Хочу помочь дойти обратно до кровати, - в голосе прозвучала незлая насмешка. - И я принес поесть.
- Я уже позавтракал.
- Куриный бульон никому еще не вредил, - нейтральным тоном возразил убийца и рывком поднял его на ноги. Джейн зашипел от резкого движения, но промолчал. Джон явно не любил, когда ему возражали.
Напряженное отношение между ними чувствовалось во всем. Все следующие дни, что они провели вдвоем до возвращения Кэт, Патрик не мог привыкнуть к его присутствию. Да и не собирался, если честно. Будь у него проблемы с сердцем, от перенапряжения он бы давно скончался. Хотя нельзя было исключать, что в скором времени свихнется на нервной почве. Сам Кровавый Джон своим поведением задачу не облегчал. Он явно видел страх по отношению к себе и, видимо, от души им наслаждался. Джон много времени проводил в его комнате, даже если ничего не надо было. Он просто неслышно сидел.
Хуже было, когда он “помогал” побыстрее восстановиться. Их ежедневные прогулки вдоль стенок комнаты были чересчур странными. Патрик, готовый выть от бесконечного лежания на койке, старался постепенно разрабатывать бок и ослабевшие мышцы ног. А Джон, как на зло, во время импровизированных тренировок стоял меньше, чем в шаге от него. При малейшем спотыкании, он тут же обхватывал его за талию, перенося вес на себя и давая возможность передохнуть. Постепенно радиус их прогулок расширился. Когда это произошло в первый раз, Джейн, если честно перепугался.
- Идем, - послышался голос Джона над ухом, и тот потянул его в сторону совершенно противоположную от заданной. И только почувствовав под ногами прохладный ламинат, а не привычный ворс ковра, менталист понял, что они покинули пределы комнаты.
- Куда мы идем? - резко остановился он и попытался дернуться в сторону, но был удержан.
- Осторожнее, - со смешком отреагировал Джон, - рядом лестница, навернешься еще.
- Куда ты меня ведешь? - настойчиво повторил мужчина.
- Сейчас увидишь.
- Что? - голос в раз охрип. Увидеть что-либо еще помимо своей комнаты он не хотел. Как ни странно, он все же надеялся, что выберется отсюда живым. Маньяку он, конечно, не доверял, но тот не просто же так спас его.
Они прошли еще несколько шагов и, судя по всему, оказались в другой комнате, но и здесь не остановились. Через некоторое расстояние ноги запнулись о высокий порог, а на него самого повеяло волной свежего воздуха и теплыми лучами летнего солнца. Они были на улице. Точнее на балконе.
- Справа от тебя кресло, - окликнул его Джон. Патрик, уйдя глубоко в свои мысли, уже по привычке вздрогнул. И только с удовольствием расположившись в удобном кресле, с непонятным чувством смутного беспокойства, отметил, что весь путь он преодолел, крепко прижимаясь к боку Джона.
Это было пугающе. Маньяк по кличке Кровавый Джон, находящийся сейчас в шаге от него, если не ближе, был пугающим. Патрик до судороги в руках хотел убить его, задушить или перерезать глотку и видеть, как жизнь медленно покидает его. Этот мужчина был ему неизвестен и до сих пор непонятен. Он убил его жену, но спас его самого. Он… заботится о нем, лечит словно сиделка. Почему? Патрик не знал. Он смутно догадывался, что это своеобразные знаки внимания от сумасшедшего убийцы. Постоянное присутствие, явно нарушающее личное пространство, частые прикосновения и взгляды, которые он чувствовал ярче всего остального вокруг. Это пугало и почему-то злило.