Алан только сильнее сжимал челюсти и заполнял день суетой — в этом отделе никто не испытывал в ней недостатка. Когда выдавалась свободная минутка, пил крепчайший кофе, от которого пульс отбивал чечетку, читал глупые и не очень новости в Интернете. После четырех у него было несколько смотров, и он втайне надеялся, что в их число войдет поездка по Чикаго с Иви, но его надежды не оправдались. Может быть, таково неприятное свойство тайных мечтаний…
Намучившись делами, которые сам считал неважными, и ожиданием, он все-таки позвонил Иви сам. Услышав в трубке ее голос, Алан первым делом испугался, что у нее личная трагедия вселенского масштаба и она сейчас стоит на мосту, в одном шаге от края. Второй была мысль про наркотики.
И вот наконец она сидит рядом. И ничего, что выглядит как манекен… Он тоже в незапамятные времена работал в «Макдоналдсе», знает, что это такое.
— А хозяева не будут против, что мы так поздно? — апатично поинтересовалась Иви.
— Нет, не беспокойся, я обо всем договорился. И вообще, это в их же интересах…
— Да. Видимо, тебе очень хотелось сестренку, — задумчиво пробормотала Иви и откинулась на сиденье, вероятно намереваясь подремать.
Алан выключил вполголоса бормочущий приемник и смирился с тем, что интересных разговоров на этот раз не получится.
В первой квартире, в Чайнатауне, их встретила солидного возраста и габаритов дама, очень любезная. Китайцев у нее в роду явно не было, но в наши дни кто только не селится в Чайнатауне… Пахло печеньем с корицей, и Алан, который как-то забыл пообедать, испытал приступ физической тоски по горячей домашней пище. Иви не дала ему погибнуть в муках — она рассыпалась в извинениях и с неожиданной прытью выскользнула в коридор.
— Что такое? — Алан перехватил ее у самой лестницы. Может, все-таки какая-нибудь форма паранойи?
— Ты видел, сколько их? — исполненным благоговения шепотом спросила Иви, чем подтвердила его внезапную догадку.
— Кого? — осторожно уточнил Алан и успокаивающе придержал ее за руку.
— Кошек! Я насчитала четырех…
Алан нахмурился, пытаясь припомнить. Ну да, кажется, что-то небольшое, серенькое в полоску лежало на желтом диване. А, и под ногами у хозяйки прошмыгнул здоровущий белый кот!
— Ты боишься кошек? — Он улыбнулся.
— Я боюсь кошачьей шерсти, у меня страшная аллергия. Черт, уже в носу чешется…
В том, что Иви сказала чистую правду, Алан убедился очень скоро — всего через пять минут она разговаривала с ним голосом человека, у которого вторую неделю не проходит жестокий насморк.
Пришлось заехать в аптеку и купить антигистаминное средство.
Другая квартира принадлежала молодой парочке. Парень и девушка откровенно маргинального вида — у Алана зарябило в глазах от пирсинга, считать колечки и гвоздики он не решился — оживленно болтали, перебивая друг дружку, и честно предупредили, что ищут соседей-меломанов, потому что слушать музыку любят почти так же сильно, как шумно заниматься сексом. Алан и Иви переглянулись — и пожелали им успехов в поиске партнеров… по прослушиванию музыки.
Алан взял на заметку, что нужно обязательно посмотреть все квартиры из базы данных, чтобы как-нибудь не попасть впросак. С другим клиентом, который менее терпим.
Как ни парадоксально, после этого эпизода Иви приободрилась и выглядела теперь гораздо более живой и вменяемой, чем сорок минут назад, когда села в машину Алана.
— А эти ребята тебя расшевелили, — усмехнулся Алан, когда они подъезжали к следующему дому из списка.
Иви уже была в состоянии разговаривать без запинок и поведала ему занимательную историю о том, как подшутила над Льюисом, который в общем-то отличный парень.
— Да уж, у них просто дар заражать любовью к жизни, — усмехнулась Иви. — Хорошо, что я не осталась, а то и мое пуританское воспитание меня бы не спасло…
— Да, слушала бы гранж как миленькая!
Иви хихикнула, но от дальнейших комментариев воздержалась. Наверное, «пуританское воспитание» дало о себе знать.
А эта квартирка оказалась очень мила. «Вторичная аренда», — прочитал Алан пометку в блокноте. Она помещалась на втором — и последнем — этаже довольно опрятного домика в рабочем квартале Блумсберри.
Им открыл богемного вида мужчина, не молодой и не старый. Его звали Джеймс Уэст, он говорил на идеальном британском английском, достойным диктора Би-би-си, и в его распоряжении находилась квартира с двумя спальнями.