‒ Хорошо, ‒ разведя рукой, ‒ не хочешь идти за Странником, иди из-за артефактов дорога к складам не близкая и что может на ней быть, самой Зоне неизвестно, ‒ уж это, точно должно заставить его поднять пятую точку или я о нем ничего не знаю. Получив прозвище означающее — жадность, должно иметь свой вес в решениях и действиях.
‒ Вот ты правильно предположил и что только на ней может быть.
‒ Грид…
‒ Тут нужно подумать, серьезно, ‒ пригубив вмиг стакан, сталкер зажмурился, ‒ хорошо, я согласен, ‒ расплываясь в улыбке и ставя стакан обратно, произнес Грид.
И что это было? Временами я не понимаю этого человека, что движет его странности в голове, которые так мастерски проявляются? Он был согласен еще с первых моих слов, но нет, надо развить трагедию не согласного сталкера, которого оправляют насмерть не жалея, заставить меня словесно распинаться, а после этого сказать, да.
‒ Набил себе цену?
‒ Да.
‒ Вот и хорошо, продолжим Сидорович скажи, а Рил не говорила куда она направилась после того как у тебя была? ‒ Возможно, он мог ей, что-то оставить или рассказать. Да и к тому же она еще не знает что произошло.
‒ Хм-м, дай вспомнить. Вроде обратно к себе.
‒ Рил? Хочешь сказать, что этого механического фанатика тоже собой?
‒ Он её отец сам-то подумай. По крайне мере она должна узнать, а там пусть сама решает идти или нет.
‒ А черт, делай что хочешь.
‒ Если бы мои дети так беспокоились обо мне, ‒ подойдя к рабочему месту, Сидорович вернулся к своим делам и с грустью стал смотреть на фотографию, стоявшую на столе.
Зона, место, куда направляются не кому не нужные люди. Прикрываясь разными желаниями, но именно здесь все до единого имеют пустоту выедавшую тебя изнутри.
‒ Завтра так завтра, ну а сегодняшний вечер можно провести в лучах отдыха как напоследок. Алло Ал, пошли пить. Сидорович мы пойдем, за снарягой зайдем завтра, ‒ Грид вытолкав Аллана, прихватил предварительно несколько бутылок водки и закуску.
Мы пошли в один из домов, которые хоть как то уцелели. Комната была достаточно просторна и проста в интерьере как все в Зоне. Стол, несколько табуреток, диван и пару разбросанных матрасов на полу. А в довершение гитара в углу у окна. В деревни их было парочка, одна у сталкера новичка не помню прозвища, другая свободного пользования как эта, бралась каждым, кто хоть что-то умел отыграть.
Пока я пялился на гитару, вспоминая одного давнего друга детства, с которым мы часто гуляли, беря собой гитару, чтоб выглядеть круче, но на деле не один из нас даже играть не умел. Грид, уже успел порезать колбасу с хлебом и открыть парочку консервов.
‒ Хватит рассматривать эти трущобы, присядь уже ну, в самом деле.
‒ Все, иду.
Банка трещала от количества пепла и окурков, а комнату покрыл плотный сигаретный дым. Мы сидели уже около двух часов, говоря, обо всем и не о чем одновременно. Подобные часы покоя всегда редкость в нашей ‟профессии”, и порой бесценны.
‒ Как думаешь, кто бы мог это быть в плен брать в Зоне странно все это скажи ведь, Ал? Жаль что, я не встретил старика до этого происшествия, а лишь пол год назад, когда вместе ходили на нас тогда трое снорков напали, помнишь? Старик еще глаз потерял, еле выжили. Но даже с одним глазом он оставался крут.
‒ Если вспомнить, он как раз пострадал из-за тебя Грид. Кто набрал из жадности много и потерял проворность?
‒ Ну, вот ты сразу выделил именно это зачем? Я и без тебя осознаю, что был не прав. Но я не удержался тогда, ‒ смотря на меня, произнес разноглазый, ‒ и вообще хватить вытащим мы старика, чтобы не произошло. ‒ Более воодушевленно, сказал сталкер.
‒ Хм-х, ‒ вот же загорелся.
Поседев еще с получаса, я пошел спать и набираться сил, Зоне, слабаки не интересны. Грид на сон сказал, что ночь только начинается, прихватив гитару, пошел на улицу где у костра располагались сталкеры, прощаясь с сегодняшним днем.
⃰ ⃰ ⃰
Узкая, выложенная аккуратно небольшими камнями слегка заросшая местами тропинка, пыталась стойко удержаться, но трава выбивала её и прорастала, занимая свое должное место. Горячее дневное солнце заставляло каждого укрыться в тени крона деревьев, дабы не спечься, в столь жаркий летний день. Мелодичное щебетание птиц и приятный запах посаженных во дворе цветов, могли только радовать, каждого кто заходил во двор этого дивного дома.
‒ Ма-а-ам я дома! ‒ прокричал брюнет, пробегая по той самой тропинке и заходя в приоткрытую дверь дома, ‒ мам ты только не кричи, но мы играли и… я случайно упал, а он был в кармане и не много сломался, но я думаю, что можно починить… извини, я не хотел, ‒ нет, не так как же сказать?