‒ Нэ… мм-м.
Зубы мог сосчитать даже ребенок, их количества и десяти не превышало. Попытка рефлекторно поднять руку не увенчалась успехом; руки, руки тоже были повреждены переломами и разорванными сухожилиями, видно чтобы не посещала мысль сопротивляться. Нанесенные порезы, словно тупым ножом, были кривы, говоря о том, что по одному месту резали не раз, говоря о том, что им было плевать, они просто наслаждались пыткой. Садисты! Вот кто они, настоящие до мозга костей. Что могло понадобиться от человека обычного сталкера, чтобы подобные пытки стали нормой?
‒ Странник… прости… прости… я не успел! ‒ и это все что я смог сказать?! Жалкое зрелище. Мне был противен даже мой вздрогнувший предательский голос. Противное липкое, чудовище, из мыслей обернувшись в оболочку твари, неизвестной мне, преобразилась в голове, шепча на ухо: ‟И многое изменилось? Ты по-прежнему слаб, ты лишь человек, не знающий не своего места, ни жизни в целом”.
Я сопротивлялся своим мыслям; своему голосу самому себе.
Уйди, говорю, уйди. Я помню, нет, теперь я вновь хочу вспомнить, зачем я тогда пошел с тобой, зачем я тогда сказал ― да? Стать сильнее, стать для себя кем-то кто не будет рыдать, обвиняя всех вокруг в случившемся. Чтобы в следующий раз я мог помочь и защитить дорогих мне людей и отомстить за тех, кого отняли. Но…
‟ Аллан, теперь это твое имя. С именем приходит и новая жизнь, оставь прошлое и оно оставит тебя, боль притупляется, остывает и отходит”.
Ты мне сам это сказал Странник. Ты подарил мне новое имя, именно ты говорил ― отпусти. И что стало?
Жаль, что этого не случилось. Нет, этого в принципе не могло произойти. Знал ли ты это? Или ты так успокаивал испуганного мальца и себя? Да именно ты и себя так успокаивал, ведь оно никуда не пропадает, оно уходил глубоко в тело и живет, ждет, когда все вновь повторится, чтобы выбраться и занять по праву свое место.
Если бы я тебя не послушал, изменилось что либо, тогда? Да, для меня другого ответа больше нет, твои слова, отразившиеся в новой жизни, стали для меня новым прошлым, где я скажу твоим словам. Нет.
С самой первой встречи, мне не стоило доверять твоим словам. Ведь Зона это место где люди ― умирают, порой страшно умирают, как сейчас это делаешь ты. Кто как не я, должен, был осознать, что другой жизнь здесь в принципе нет. Что смерть, потеря, боль идет об руку с жизнью в Зоне.
Но, нет я был слишком глуп и слаб, я создавал связи снова и снова, чтобы забыть все то что было, чтобы не почувствовать вновь привкус одиночества, боясь все признать боясь принять себя я доверился тебе и твоим словам. И теперь всего этого нет. Прости Странник, что я так стал сомневаться в твоей вере, когда ты уже готов уйти к Зоне. Но теперь все станет иначе.
‒ … Кха-кха…
Странник приоткрыл рот, язык был отрезан. Если бы, не это, возможно он рассказал, что случилось, но этому уже не быть. Мы проделали весь этот путь и что получили? Нас обставили. Мы закончим, как и учитель. Сгнием живьем, изувеченные, этими мразями.
‒ Э-э, а-аа, ‒ приподняв голову, Странник посмотрел на Рил, одним еле видящим глазом, он пытался передать и возможно извинится. Извинится за то, что уже не изменить.
‒ Папа…
⃰ ⃰ ⃰
‒ Ма-ам! Там в двери стучат. Открой, а то я занята.
‒ Лерочка ты гулять только не допоздна!
В дверь стучали будто, пожар или наводнения, заставляя дверные петли двигаться ходуном, от напора крепких рук.
‒ Кто там?! – глянув в дверной глазок, женщина вжалась в дверь. Военный. Но не муж. Открыла.
‒ Здравствуйте, вам мужа, его нет. ‒ Мужчина, стоял прямо, вроде и ровно, но не обычно, запаха алкоголя было не слышно, но вид его, говорил лишь о плохом.
‒ Здравствуйте. Мам я побежала, а то меня уже ждут, целую пока.
‒ Лера! ‒ Но девушка не отозвалась, спускаясь через ступеньку вниз по лестнице, скрылась за первым поворотом.
‒ Неужели что-то с Чеславом? ‒ обеспокоено спросила она, зашедшего мужчину в дом.
‒ Да не, что с ним будет с этим? ‒ мужчина не отличался манерами и, не разуваясь, прошел к кухне, ‒ выпеть будет мать?
‒ Мужчина! Кто вы? Что вы себе позволяете?! Покиньте мой дом или я в полицию позвоню.
‒ О, как? Та ты не кипешуй, я же просто в гости пришел. На муженька твоего пожаловаться и долг ему отдать.
‒ Что вы несете, уходите! Если вы не от Чеслава, то прошу, покиньте мой дом!