Реакции на мерзопакостное происхождение споранов не последовало и Горгон удовлетворённо хмыкнул, после чего продолжил.
— Мы находимся в Приграничье. Наверху постоянно перемещаются десятки тысяч заражённых высоких стадий развития и сотни тысяч мутантов человеческого типа. Если мы выберемся на поверхность, я сумею обратить несколько десятков в камень, после чего мой дар уйдёт в откат и нас тут же задавят массой. Вы же сейчас едва сумеете одолеть новообращённую старушку. Именно поэтому весь наш путь будет проходить под землёй. Я знаю маршрут и в случае преследования сумею закрыть проход, дав нам шанс на спасение. Следующий вопрос.
— Кого стоит опасаться? — спросил Марк.
— Всех. Заражённых, иммунных, внешников, атомитов, килдингов и много кого ещё. Никому не верь, даже себе, следи за потоком мыслей в голове. Есть дары, которые могут взять тебя под контроль, а ты и не заметишь. На этом закончим. Марк, собирай вещи, Оскар, тащи абсент и приведи себя в порядок.
— Слушай, а я что-то не помню, чтобы позволял тебе командовать. Мной никто распоряжаться права не имеет.
Горгон не отреагировал на слова и жестом подозвал Оскара к себе.
— Подойди ближе, — умиротворённо добавил калека.
Оскар уверенно шагнул вперёд, а Горгон поднёс палец к его губам, призывая к молчанию.
Когда Оскар уже хотел разразиться гневной тирадой, то понял, что его губы намертво склеились и не могут разжаться. Было больно и всех его усилий не хватало, чтобы открыть рот.
— У тебя сейчас нет права голоса. Либо делаешь как я говорю и выживаешь, либо остаёшься здесь навсегда. Второй раз я повторять не буду.
Горгон смотрел Оскару прямо в глаза. Взгляд его был тяжёлый, усталый, исподлобно-свирепый. Молодой человек, не выдержав его даже секунды, опустил веки.
Марк тем временем укомплектовал два найденных тут рюкзака. Он слышал всю беседу и потому, подойдя ближе, притворно спросил Горгона:
— Пацана здесь оставляем? Шумный он больно, мешать будет, подставит он нас всех.
— Горгон принял задумчивый вид и кивнул, соглашаясь, что оставить сопляка — мысль дельная. Жаль не удалось узнать, где он спрятал алкоголь.
Глаза пацана округлились, и он тут же побежал к одному из ящиков, выудив бутылку, после чего протянул её Горгону и замычал, указав на свой рот.
— А чего это он мычит, спросил Марк, обращая удивлённый взор на Горгона?
— Ювелирная петрификация. Спаял ему губы, чтоб не голосил. Потом, если выберемся, новые отрастут.
Марк еще раз поразился тому, сколь разнообразно Горгон использует свою способность.
— А что за дар ты применил тогда в пещере, что она стала мягкой?
— Инсоматоз - одна из ветвей развития дара. Расходует гораздо больше энергии и позволяет обращать горные породы в биополимерный гель, что-то вроде холодца. Есть его можно, но вкус противный.
Марк ещё раз поблагодарил удачу за встречу с Горгоном. Без обращения в гель стены пещеры, они бы не сумели выбраться из тумана, оставшись там навсегда. Пользуясь моментом, он тут же решил уточнить:
— Что нам сулил туман?
— Мгновенную смерть. Говорят, старые иммунные и выживают, теряя разум. Хотя на своём веку я таких случаев не припомню.
Оскар всё это время внимательно слушал беседу. Хоть его характер и воспитание были скверными, он сумел оценить ситуацию и присмирел. Когда ему было страшно, он творил несусветные глупости, а особенно, когда был пьян. Про него всегда говорили, что он человек без тормозов и парень это знал. А потому бурлящие в нём чувства толкали на скандал. Он пытался заставить всех уважать себя, бил кулаком в грудь. Правда разомкнуть губы он не мог и ему приходилось сидеть, пытаясь успокоиться. Последние безумные дни, когда люди жрали друг друга, и пришедшее за этим пьяное одиночество с раздираемой голову болью тоже наложили отпечаток на его нервы. Он боялся этих людей, боялся быть съеденным, боялся смерти. И тут его начала потряхивать мелкая дрожь, а из глаз покатились запоздалые горькие слёзы.
Горгон, увидев это, чуть подобрел, но всё также сурово произнёс:
— Ты не волнуйся, малец. Стикс благоволит новичкам и их спасителям. Поэтому с этих пор будем держаться вместе. Но только крепко заруби себе на носу, теперь слушаешь меня и Марка. Скажу «Ложись», — ты тут же ложишься, скажу «бежать», — ты побежишь, скажу «мочиться в штаны», — ты сделаешь это без промедлений. Понял меня?
Оскар к тому моменту перестал плакать и кивнул.
— Учись у старших, не подводи и верну тебе голос, подытожил Горгон.