— Сколько ж в тебе глистов! — не веря своим глазам, шепнул себе под нос Горгон, заметив, что чудище не было раздавлено сотнями тонн белокаменной породы. Голова и левая лапа не попали под завал и понемногу освобождали тело. Оглушая пространство злобным клёкотом, тварь, рвалась из коварной ловушки, отбрасывая известняковую ломь ковшеподобной лапищей. Элитник рычал и скрежетал зубами, видно, что ему было тяжело под весом пары танковых взводов.
Старожил хорошо знал способности своего врага: продвинутый экзоскелет с высокой структурной изотропностью обладал поразительной микроархитектурой волокон. Бедренная кость человека, способная выдержать вес автомобиля, и рядом не стоит с инженерными решениями паразита, меняющего под себя заражённых. Пластины элитника чрезвычайно прочные на изгиб, а потому дают высокую свободу подвижности во всех плоскостях. Словно вторая кожа, они выполняют множество побочных функций, играя важную роль в терморегуляции, передачи тактильных ощущений и ориентации в пространстве. Так, они помогают отводить лишнее тепло или, наоборот, скрыться из инфракрасного спектра. При движении пластины филигранно перекрывают уязвимые зоны, а также амортизируют нагрузки на тело. Не так, как панцирь насекомых, а скорее как чешуя панголина.
Шея у элитника не видна, и потому кажется, что голова находится на уровне плеч, но при необходимости, он был способен развернуть её чуть ли в пол-оборота. В такой момент чешуйки в области груди и шеи расходятся максимально далеко, обнажая толстый слой ороговелого эпителия. Достаточно плотного, чтобы остановить пули, но при этом достаточно иннервированного, чтобы монстр ощутил дискомфорт. Такое строение напоминало шейный кожух яичной змеи, способной заглотить огромное яйцо целиком. Поэтому шейные позвонки элитника были хоть и прочные, но подвижные. Многие элитники могли подвинуть шейный столб если это помогало уменьшить входящий урон.
Морда облачена в чешую. Глаза имеют тройное веко, а при желании заражённого могут быть полностью накрыты массивной надбровной складкой. Носовые каналы расположены друг над другом и скрыты хитроумной бронёй. При близком рассмотрении в носогубной области можно заметить пару длинных и тонких просвета между чешуёй. Верхний обонятельный канал устлан густым реснитчатым слоем. Он является фильтром и позволяет чувствовать запахи. Нижняя, более широкая щель, служит исключительно для выдоха. Изнутри она выстлана ороговелой коркой.
Во время опасности и боя дыхание развитого монстра больше похоже на пылесос. Позволяет одновременно делать вдох и выдох. Однако при "полусонном блуждании" или скрытной засаде респираторный цикл нормализуется, становясь похожим на человеческий.
Широкая пасть, в которую может пролезть телёнок состоит из нескольких подвижных костей, оснащена рядами бритвенно острых зубов, часть которых, словно рыболовные крюки загнута внутрь. И хотя челюсть элитника способна перекусить автомобиль, её основная функция, - удержание на весу и проталкивание. Глубоко утопленные в толстом челюстном хряще клыки служат в этом большой порукой. Элитник способен тащить в пасти вес, в несколько раз превышающий его собственный, даже если этот вес брыкается и пытается вырваться на свободу.
Разрывать своих жертв развитому заражённому помогают когти и костяные наросты на тыльных сторонах лап, а мощные горловые и шейные мышцы помогают пропихивают в пищевод огромные куски плоти. Жевательные мускулы у элитников не играют особой роли. Ими обладают, как правило, неразвитые заражённые, и чем сильнее и больше становятся мутанты, тем удобнее им заглатывать тело целиком, а не отрывать по кусочку. По той же причине наборы зубов меняются на каждой стадии, и по ним можно почти всегда определить степень развития монстра.
В пищеварительном цикле самую большую роль играют мышечные тяжи, закреплённые у сухожильных пластин по всем сторонам желудка. Поверхность этого пищеварительного отдела устлана наждачной радулой. Мускульная сила желудочных мышц твари столь велика, что может перетереть в порошок даже кусок легированной стали. После того как пища перетёрлась, она попадает во второй отдел желудка, где и распадается в море желудочного сока, столь едкого, что может потягаться с сильнейшим окислителем — петафторидом сурьмы.
Паразит менял заражённых, словно вечно недовольный краснодеревщик. Он стремился делать их сильнее, быстрее, ловче, умнее, и его труд никогда не останавливался. И чем больше мутант бродил по полям и лесам Стикса, тем лучше он подстраивался под его законы, тем больше он уподоблялся этому миру, тем больше он мог поглотить и переварить провалившихся в этот мир несчастных душ.