— Я вижу, оптимистичный стоицизм Горгона тут в чести.
— Ну а как иначе. Эту философию разделяют многие старожилы. Подобное мировосприятие появляется само собой, если ты желаешь тут жить.
— Логично, — чуть помедлив с ответом, заключил Марк и продолжил:
— Получается, ты в том числе рупор этой философии?
— Если ты представишь мастера с набором инструментов на поясе, выступать в роли «философского рупора» может, например, молоток – безусловно, важный, но не породообразующий элемент его профессиональной натуры. Если он купит инструмент получше – заменит его без сожалений.
— Хорошая метафора, но высказана как-то громоздко.
— Поняла тебя, тестирую разные способы донесения информации, думала, тебе понравится. Когда так говорит Горгон, ты чуть ли не прыгаешь от счастья, предвкушая очередную мудрость.
— У Горгона это выходит органично.
— Буду тренироваться больше. Ха-ха.
— Мне хватает и Оскара. Он старика постоянно пародирует.
— Такие как он в Стиксе часто выживают. В отличие от тебя, Оскар, как я вижу, пережил тут львиную долю своего взросления. — неожиданно спокойным произнесла Эйка.
— За столь короткий срок?
— Ставлю на кон все свои микросхемы, что он пережил в Стиксе в пять раз больше пиковых чувств, чем на своей родной планете.
— Соглашусь, — произнёс в ответ мужчина.
Ему нравилось говорить с Эйкой, и он чувствовал, что она не раскрыла ему и десятой доли своего потенциала.
Послышался звук шагов. По ним Марк без подсказки нейросети понял, что приближаются Горгон и Оскар.
Оскар держал в руках контейнеры с чем-то тяжёлым, но шёл прямо, не показывая слабость.
Оскар поставил контейнер на стол, и старожил отворил крышку.
На мужчин старушечьей клюкой грозно смотрел небольшой шестопёр, с прорезиненной рукоятью, ножи разных форм, мультитулы неясного предназначения и прочие инструменты.
Эйка заботливо подсветила контейнер надписью «базовый набор выживания», но не спешила раскрывать названия предметов, сохраняя интригу.
— Знакомьтесь, — произнёс Горгон, — набор инструментов для выживания, во главе которого красуется оружие ближнего боя и верный спутник любого рейдера: «Клюв газоинжекторный, подкласс: неинерционный»
Глава 28
Ina qātišu ili šāninūti anšani,
kurrišu īdû ana uznīšu,
ebēšu ana ḫarrānu.
На плечо надел он лук аншанский,
Кинжал заткнул он себе за пояс,
Приготовились они к походу.
— Эпос о Гильгамеше — Таблица II
Горгон крепко сжал оружие в руке, повертел его, словно примериваясь к весу, а затем, с явным удовольствием в голосе, начал объяснять:
— Это "Клюв". Точнее, одна из его модифицикаций, "несерийная" и, мягко говоря, недешёвая. Обычные Клювы проще — классический шестопёр с боевым молотом на одной стороне и узким колющим шипом на другой. Но эта партия — особенная.
Он поднял оружие повыше, так, чтобы Марк и Оскар могли рассмотреть детали конструкции.
— Начнём с формы. Полметра батального могущества, запечатанного в металле. Боевой конец разделён на две активные ударные поверхности. С одной стороны — массивный молот, с другой — мощный клин для пробития брони.
Горгон повернул оружие, чтобы продемонстрировать рукоять.
— Прорезиненная, антивибрационная. Покрыта композитным эластомером с текстурированными вставками для надёжного хвата. Это неинерционное оружие — удары не отскакивают, вся кинетическая энергия уходит в цель.
Он без предупреждения резко опустил Клюв тупой частью на деревянный брусок, заранее взятый для демонстрации. Обычный молот бы срикошетил, но клюв передал древесине всю силу удара без остатка, не отскочив и на миллиметр. Горгон удовлетворённо кивнул.
— Это ключевая особенность. Механика удара полностью контролируема. Нет риска потерять хват или получить отдачу. Внутри у него есть небольшая полость с шариком из очень тяжелого металла. Он всегда совершает компенсаторное усилие после столкновения клюва с поверхностью и уравновешивает силу упругости за мгновение перед тем, как оружие должно будет отскочить.
— Но это же дикое нарушение баланса, — в очередной раз пародируя Горгона высказал мысль Оскар.
— Старожил улыбнулся, видя, как Оскар, пускай и в свойственной ему иронической форме, использует знания подстроившейся под его шутливую манеру Эйки. После чего, уже иронизируя над самим собой, хриплым старческим голосом ответил: