От возникшего вокруг предгрозового напряжения, даже волосы на голове зашевелились. На небе показались первые, пока еще пустые облака, зашевелился лес вокруг от легкого ветерка. Вдруг, деревья казалось легли набок — первый сильный порыв. По реке задул резкий холодный ветер и поднял пока небольшие волны.
Гроза стремительно приближалась, о чем свидетельствовал гром, который гремел все чаще и казалось, что уже над самой головой. Справа увидел подходящее место переждать грозу. Берег позволил вытащить лодку подальше от воды, а деревья с густой кроной, обещали, что сильно не промокну.
Срубил томагавком ровные ветки, воткнул в землю под деревьями, привязал к ним брезент и затянул мешок под этот навес. Под сильными порывами ветра, закрепил лодку на берегу и поспешил спрятаться сам. С неба обрушилась лавина дождя — гроза пришла.
Природа разошлась не на шутку, над головой непрерывно гремело, а молния, казалось, решила заменить собой солнце, постоянно слепя разрядами. И только спустя долгие три часа, оглохший и ослепший, я понял, что гроза удаляется. Гром гремел уже реже, молния сверкала не так часто. Но тучи разбегаться не спешили, все также низко вися над головой.
И как только дождь перестал лить как из ведра, я продолжил свой путь. До вечера меня никто не побеспокоил, так что от лагеря я отплыл километров на пятьдесят. Сначала еще обращал внимание на резкие смены кластеров, а потом как-то приелось: тут хвойный лес, там дубрава — какая разница. Только одно можно добавить: та местность где мы обитали, оказалась не полуостровом, а островом, ниже по течению в реку впадал тот рукав, что после моста разветвлялся.
К вечеру дождь угомонился, тучи стали истончаться. А я все решал: плыть по темному или становиться на ночлег. Потому что завтра, на лодке уже не поплывешь, большая вероятность того, что заметят. А сегодня если и будут мои поиски, то в том районе, где засветился. Сразу такую большую территорию, у них средств не хватит охватить, но искать будут до упора — сынка мне не простят. Так что буду плыть, пока будет хоть что-нибудь видно, а потом лодку затопить, чтоб полностью исключить вероятность обнаружения и уходить в леса.
Как решил, так и сделал. Уже в полной темноте, под светом подствольного фонаря, высадился на берег. Разделся наголо, зашел в воду по шею и ножом вспоров баллоны лодки — утопил ее, что не составило труда, мотор утянул ее на дно в одно мгновение.
Тут же и вещи постирал и сразу одел на себя, все равно мокрый насквозь. Ну а дальше, насколько хватило фонаря, углубился в лес и там подстелив брезент, забрался в спальник — вырубился до утра.
Следующие три дня, только и делал, что уходил все дальше от реки. Погода не радовала или наоборот, не определился еще, если ночью чистое небо, то с рассветом небо затягивало и начинался мелкий, моросящий дождь. Минус в том, что я вымок насквозь, чуть ли не раскисать начал, не спасала даже суперткань ихняя. Плюс: над головой за все эти дни, не слышал шума моторов.
Идти было нелегко, ноги вязли в грязи, ботинки тяжелели с каждым пройденным метром, но я упрямо шел вперед. Нужно как можно дальше уйти, тогда больше шансов, что не обнаружат. Сейчас я не вояка, пока раны не заживут.
Скинув рюкзак на землю, я с облегчением присел, прислонившись спиной к дереву и закрыв глаза. Попытался максимально расслабиться и ощутить обстановку. Получилось, я чувствую пространство вокруг, но никого живого не ощущаю, хоть над головой птицы щебечут. Видать пока еще не развит дар, таких мелких не чувствую.
На каждом привале тренировал свой дар. Я наконец понял, как им пользоваться. Нужно не напрягаться — вслушиваясь, а наоборот — расслабиться и как бы пропустить через себя лесной шум, с каждым разом у меня все легче получается обращаться к нему. Но только один раз был результат: присел передохнуть, это вчера было, и как обычно к дару обратился и тут же подорвался, вскидывая ружье, за ближайшими кустами было что-то живое. Оказалась косуля. Своим рывком вспугнул животное, только и увидел, как мелькнув рыжим боком скрылась между деревьев. Второе крупное животное, что видел за все это время в этом мире, но самое главное не упырь, а живая. А вообще, мне кажется, что животные уходят из мест перезагрузки, как бегут от стихийного бедствия, ощущая его заранее, поэтому и мало их так встречается.
Утро следующего дня порадовало лучами солнца, небо чистое от туч, только кучерявые облака не спеша плывут на запад. Сегодня проснулся поздно, так вымотался за эти дни. Единственно что радует, раны заживают как на собаке, но при этом чешется ужасно и живчика расход большой. Со спеком больше не частил, колол только тогда, когда терпеть боль сил уже не было, а то не дай боги — подсяду на него. За вчерашний день, только один раз и пришлось.
Лежал, наслаждаясь хорошей погодой. Решено. Забрался я уже прилично, на несколько дней тут остановлюсь, отдохну и приведу себя в порядок. Да и горячей пищи поесть не помешает, а то эти тюбики уже в печенке сидят. Вещь не плохая, но часто есть — приедается. Только нужно место по удобней найти, а то упал там, где темнота застала.
Довольно быстро место под стоянку нашел, у очередного родника. Тут вообще они часто встречаются, за эти дни, что тут брожу, не раз ручьи пересекал. Дождался, когда солнце поднимется по выше, развел костерок небольшой, поставил кашу варить, пускай пустую, но главное горячую. Пока она доходила, перестирал все вещи в ручье и развесил их на ближайших кустах, да сам умылся, а то на чучело похож стал. Осмотрел бок: рана уже закрылась, только свежий рубец остался.
Управился, как раз каша поспела, проглотил ее с большим аппетитом. А теперь чай. Как же мне его в эти дни не хватало. Заварив полный котелок, костер залил водой и занялся самым любимым делом — пузо греть.
Три дня занимался ничегонеделанием. Рюкзак перебрал, все вещи удобней переложил, да с пистолетом новым разбирался, учился его быстро выхватывать и на цель наводить. Броню хорошо отрегулировал, так что теперь, как вторая кожа сидит. Подсумки перевесил, чтоб под рукой были.
Сегодня еще отдохну, чтоб окончательно все зажило, а завтра собираюсь дальше в путь. Сильно спешить не с руки, если ищут меня, то пусть немного резвость потеряют, подрасслабятся, может горловину получится незаметно проскочить.
Поднявшись, пошел в сторону оправиться, потом к ручью умылся. Скатал спальник, к рюкзаку его приторочил. Оделся, теперь решаю, чем заняться. Вчера грибы нашел, по округе прогуливаясь, был праздник живота у меня. Может и сейчас пойти поискать.
Но что-то не давала покоя. Зудело на краю сознания и это раздражало. Через дар прощупал округу вокруг, ничего. Постоял замерев, усиленно вслушиваясь, но тоже ничего кроме естественных звуков леса не услышал.
Но что-то же меня насторожило. Стал по сторонам внимательно осматриваться. Вот оно. Когда умываться ходил, в стороне в небольших углублениях мельком увидел еле видимый белесый дымок. Присел, начал рассматривать его, попробовал рукой разогнать. Развеивается, но тут же начинает опять накапливаться. Встал на колени втянул носом, есть неприятный запах, еле слышный, но есть — кисляк.
— Перезагрузка, мать твою!
Тут то меня и пробрало. За все время тут, ни разу не видел этого явления, но теперь может получиться изнутри его понаблюдать. Нужно ноги делать и как можно быстрее, становиться идиотом в мои планы, в ближайшее будущее, не входило.
Подхватил рюкзак, «Светку» и быстрым шагом вперед. Еще хорошо, что не расслаблялся, все наготове: вещи в рюкзаке, сам полностью экипированный. В любой момент готовый сорваться с места, если обнаружат.
Пробираясь через лес, наблюдал все больше подтверждений тому, что не ошибся. В каждом углублении, клубился туман. Походу это первые признаки, вовремя заметил, но новому кластеру лучше бы появиться быстрее.
Но его, как на зло все не было. Если местность позволяла я переходил на бег, так как туман становился более видимый, но все еще скапливался в низинах. Потом уже бежал, даже если не позволяла, даже не бежал, а летел как сайгак, перепрыгивая поваленные деревья — куда там олимпийцам. Проламывался сквозь заросли уже не беспокоясь о скрытности — ломился напрямую. Туман начал подниматься, видимость резко стала ухудшаться, а вонь усилилась. Действительно кисляк, вроде воняет химией, а на языке кислый привкус оседает.