Грабитель упал на землю и тут же получил еще две пули в живот. Сердце, казалось, вот-вот вырвется из груди, но времени на промедление не было, поэтому я выскочил из укрытия и рванул в сторону бандитской тачки.
Кастет бросил автомат и лежал на земле, зажимая ладонями рану. Урод ловил ртом воздух, как выброшенная на берег рыба. Когда он увидел, что я прицелился ему в голову, то открыл рот, чтобы сказать что-то или попросить пощады, но я решил не давать ему такого шанса и вновь утопил спусковой крючок.
А потом «проконтролировал» того отморозка, что свалил первым, угостив и его еще одной свинцовой пилюлей. Перезарядил пистолет, упрятал обратно в кобуру и посмотрел на ладони. Руки не то что дрожали, ходили ходуном, будто у запойного алкоголика с тридцатилетним стажем.
Как я вообще попал куда-то в таком состоянии?
В голову пришла первая рациональная мысль за сегодняшний день: нужно узнать, с кем я схватился. Наклонившись над трупом Кастета, я проверил его карманы и, к собственному удивлению, не обнаружил никаких документов. Нашел пистолет в наплечной кобуре, запасной магазин к «ксюхе» в кармане куртки, но ни паспорта, ни водительского удостоверения не было.
Для меня такое было нонсенсом. Как можно выйти из дома, а уж тем более сесть за руль без документов? Понятно, что это глухомань, здесь не так все жестко, как в городе, но все же ездить без прав… На всякий случай я обшарил и второй труп, но там улов был еще более скудным: только пачка сигарет, размокшая от крови.
Машина грабителей подверглась такому же тщательному обыску, я заглянул в бардачок, под сиденья и во все возможные потайные места. Добычей оказалась фляга с непонятной вонючей жидкостью, небольшой кожаный мешок с какими-то шариками и открытка порнографического содержания, которую я проигнорировал.
Закончив обыск, я сделал вывод, что мне повезло. Похоже, грабители были кончеными отморозками, раз ездили без документов, пусть даже фальшивых. Может быть, беглые зэки? А что, вполне реально. Если действительно в окрестностях имела место какая-то техногенная катастрофа, сидельцы из какой-нибудь колонии вполне могли и сдернуть, воспользовавшись неразберихой. Блин, есть тут поблизости ИТУ? Не помню, как отшибло. Но на всякий случай надо быть осторожнее. Не хватало мне еще орд отморозков, бродящих по окрестностям. Как будто безумцев мало.
Пока я гонял в голове невеселые мысли, внимание привлекло мельтешение где-то на периферии зрения. Приглядевшись, я понял, что снова вижу свихнувшихся жителей села. Правда, на этот раз аборигены двигались в нашу сторону вполне целенаправленно. Шли на выстрелы? Вот же накаркал!
На секунду я задумался: готовы ли эти психи идти на любой шум или все-таки сохранили достаточно интеллекта, чтобы сложить два и два и понять, что где стреляют, там и свежие трупы? И только потом до меня дошло, что сюда вот-вот нагрянет толпа агрессивных и жаждущих моего мяса селян. А значит, оставаться на месте как минимум неразумно.
Я похватал с земли всю добычу с трупов и из машины, не забыв даже флягу с сивухой и мешочек, побросал все на переднее сиденье машины. Потратил пару секунд, чтобы рассмотреть автомат: с первого взгляда такая же «ксюха», как висит у меня на плече, но чем-то неуловимо отличалась. Не знаю, я оружием не особо интересовался, могу отличить «сто пятый» от обычного «огрызка», но большего от меня требовать бессмысленно. Не задрот. Ладно, черт с ним.
Повернулся к продавщице. Похоже, что она тоже сошла с ума, но, в отличие от своих односельчан, тяги к пожиранию сырого мяса пока не демонстрировала. Бедняжка, очевидно, не выдержала того, что с ней сделали ублюдки, вот и впала в ступор. В принципе, естественный механизм защиты, придет в себя и даже не вспомнит, что произошло. Правда, память будет прорываться наружу, беспокоить ее кошмарными снами и внезапными приступами страха…
Видел я уже один раз такое.
Но не бросать же ее, в самом деле?
Достав из внутреннего кармана куртки ксиву, я подошел к девушке, присел и силой убрал ее руки от лица. Помахал перед лицом документами, надеясь привлечь внимание. Она вздрогнула и отшатнулась.
Ну, хоть какая-то реакция. Я вздохнул и самым успокаивающим тоном, на который был способен, заговорил:
– Слушай, все закончилось уже. Я из милиции, тебя не обижу, только нам уезжать надо, причем быстро.
Девчонка вздрогнула и мелко затряслась. На испачканном косметикой круглом и достаточно симпатичном лице виднелись дорожки от слез. Кричала, наверное, но рот заткнули, вот и оставалось только беззвучно плакать.