— Вот у барона есть автомобиль — этот аргумент стал решающим.
— Я согласна, ради его автомобиля готова выйти замуж даже за мизантропа, прокачу его с ветерком по альпийским серпантинам и стану вдовой гораздо быстрее!
Хохот Матильды заставил многих прохожих с любопытством рассматривать наш экипаж.
Тётя довольна моим решением и на этой позитивной волне заказала три великолепных платья у модистки. Та сняла с меня мерки, торжественно завела отдельную страничку в огромном фолианте:
«Кэтрин де Конте»
Так, я узнала свою фамилию и, что тоже имею французские корни.
— Эта модистка лучшая, она шьёт на королевскую семью и обожает оперу, поэтому я её фаворитка, — не без гордости сообщила тётушка, когда мы вышли.
Далее нам пришлось проехать по списку Матильды, и везде её встречали как самого важного клиента. Приятное ощущение, признаться, я не ожидала, что тётя настолько значимая персона в столице.
— Стряпчий всё сделает сам и через день приедет к нам с бумагами, осталась ювелирная мастерская. Ты же понимаешь, что без приличного гарнитура, ты словно голая. На тебе может быть деликатное платье, говорящее обществу о твоей скромности, но драгоценности заявляют о статусе, что ты не простая девица-мещанка, пусть и богатая. А утончённая натура, что свойственно только элите.
— Если я правильно поняла, то существует негласный язык драгоценностей и вы хотите составить верное сообщение обществу обо мне, — меня заинтересовала эта тема. Поддержала мысль Матильды и с удивлением замечаю слёзы в её глазах. —Простите, тётя, я что-то не так сказала?
— Милая! Это гениально, а ты правда жила на ферме? Признаться, думала о тебе, как о необразованной глупышке, но как приятно осознать, насколько я ошиблась.
Кэтрин, ты алмаз, которому необходима правильная огранка. Чует моё сердце, что мы покорим этот город вновь.
В ювелирной мастерской нас встретили очень тепло. Тётя схитрила, отдала мастеру своё старое ожерелье и попросила создать из него гарнитур: тонкое колье, перстень, серьги, браслет.
Мастер предложил ещё некоторые варианты уже готовых украшений, и мы их купили.
— Ваш заказ будет готов через две недели, перед балом по случаю дня рождения короля, слишком много заказов. Но ваш я поставлю на первое место, сразу после ЕЁ Величества.
— Благодарю, мой друг — прошептала тётя по-французски и коснулась его руки.
— Мадам, не сочтите за дерзость, но у меня есть приватный разговор к вам, будьте любезны выслушать, — прошептал смущённый ювелир.
— Девочка моя, Кэтрин, пойди в экипаж, подожди меня, я буквально на пять минут задержусь! — прошептала Матильда, а я с радостью попрощалась и сбежала.
Выхожу на улицу, сейчас уже почти пять часов вечера, скоро огромные часы на ратуше отобьют начало следующего часа. В карету я всегда успею сесть, оглядываюсь, меня приятно удивляет всё в этом городе, а какая красивая река.
Хотела пройти через дорогу на набережную и неожиданно замираю от восторга.
Немного дальше от нашей кареты стоит припаркованный шикарный кабриолет.
Белый с золотом, приборная панель из красного дерева. Сидения обтянуты натуральной кожей, мне нужно, жизненно необходимо, сесть в эту наикрутейшую тачку и потрогать её детали. Просто ощутить эту энергию богатства. Возможно, что в ней всего лишь сорок лошадиных сил, но она великолепна.
Мой разум и чувство самосохранения отключились. Лишь дотронулась до ручки, она слегка щелкнула, и дверца плавно открылась, миг и я уже сижу на шикарном водительском сидении. Всё как в наших автомобилях, я думала тут сложнее. Газ, тормоз, сцепление, переключение скоростей на руле, как в американских машинах, датчик скорости, максимум сотня километров в час, надо же, быстрая! Уровень топлива и фары включаются кнопками на панели. Всё довольно просто и очень интересно, как она слушается управления, насколько мягкий руль, как быстро разгоняется.
— Я бы всё отдала, чтобы прокатиться на тебе, малышка! Это какой-то экстаз! —начинаю говорить с машиной и не замечаю, что надо мной уже некоторое время стоит мужчина и с великим интересом наблюдает.
— Впервые вижу юную девушку за рулём автомобиля! Умеете водить? — он не выдержал и заставил меня вздрогнуть, поднимаю лицо и тону в его лазурном взгляде. Невозможно симпатичный, может артист? Это же тот самый, что помешал проехать нашей карете. Кажется, я начинаю густо краснеть, всё ещё не привыкну к этому новому телу. А незнакомец специально встал у двери, чтобы перекрыть возможность побега.
Молчу, несколько секунд, и выдаю: