— И все-то, Шумаков, должно быть так, как ты хочешь.
— Я серьезно сейчас.
— Меня позвали, и я приеду, понял?!
— Тебе не идет быть сукой.
— А с чего ты взял, что я милая зайка? Ты меня не знаешь, — упирается в подлокотник, подаваясь ко мне.
— И очень этому рад, — зеркалю.
Между нашими лицами сантиметра три пространства остается, не больше.
— Сволочь.
— Милая зайка, — улыбаюсь и резко откидываюсь на спинку. Заранее знаю, что все эти гляделки ни к чему хорошему не приведут.
Завожу тачку, выкручиваю руль до упора. Сто лет не брал у отца эту машину, габаритов практически не чувствую. Отвык.
Возвращаемся в город медленно. Всю дорогу держу примерно восемьдесят. Мыслей вал, разбираюсь.
Ри предлагала уехать с ней сегодня, но в самый последний момент мама попросила съездить завтра с ней в клинику на ежегодное обследование, поддержать. Поэтому я остался. Уеду, скорее всего, уже завтра ночью.
— Высади меня подальше от дома, не хочу, чтобы кто-то видел, что ты меня привез.
— Ага, — киваю, не сводя глаз с дороги.
Алёнка притихла. Сидит, даже не шевелится. Это радует и пугает одновременно, о чем думает?
Реально решила приехать? Зачем ей это нужно?
Может, и правда ее натянуть, чтобы разбить все эти глупые розовые мечты?
Буду законченной тварью, зато она перестанет лезть во все это дерьмо. Можно даже Исе признаться, что я его сестру отымел, обрубить любую связь окончательно.
Смотрю на Алёнку и понимаю, что ничего из этого я не сделаю. И не в благородстве дело.
Меня просто волнует, впервые в жизни волнует кто-то кроме меня самого. Это в новинку. Даже пугает. Но, кажется, радует…
Заинтересованность в другом человеке вообще может радовать? Это норма или шиза?
Раньше ни с чем подобным сталкиваться лично не приходилось. Любые отношения были ровными и плоскими. В какой-то момент стали перспективными, если о Каро говорить.
Я даже верил, что это влюбленность. А теперь что?
Сам за собой замечаю, что всю дорогу как бы невзначай кошусь на Исаеву. Просто смотрю вроде, ничего не меняется даже снаружи, а вот внутри пробирает.
Манит, тянет, подсаживает. К ней и на нее.
Притормаживаю за два дома от Алёнкиного и глушу двигатель.
Исаева выходить не спешит. Сидим в тишине. Оба пялимся в лобовуху.
— Слушай, — барабаню пальцами по рулю, — я серьезно про вечеринку говорил. Ри не милашка из сторис. Не приезжай.
— Можно я решу сама, ладно? К тому же вдруг у меня цель, — Исаева улыбается.
— Какая?
— Сорвать вашу свадьбу, — жмет плечами.
Смотрим друг на друга.
— Каким образом?
— Еще не придумала. Но вариантов много. Подпорчу тебе жизнь. Почему нет?
— Единственный человек, кому ты испортишь жизнь, это ты сама.
— Ты так в этом уверен?
Киваю. Меня не пугают Алёнкины угрозы. Что бы ни произошло, эта свадьба состоится. Что бы ни произошло…
— Ладно, это была шутка. Я теперь шлюха, но не тварь. Спокойной ночи.
Вылезает из тачки и следом вытаскивает свои шмотки. Ну и букет, конечно же.
Провожаю ее взглядом и, только когда она пропадает из вида, уезжаю.
Дома беру из холодильника пиво и иду к бассейну. Открываю бутылку, свешивая ноги в воду.
Ри звонит после первого глотка. Вся такая веселая, вернувшаяся в привычную жизнь. Меня тоже подбешивает вялотекущий ритм этого города. Сейчас меньше, но в первые дни после шумной Москвы, где нужно успеть все и сразу, прямо давит.
— Я только домой приехала. У Лисы была.
— И как она там? — запрокидываю голову к небу.
Удивительно, но на темном небосводе целая россыпь звезд. Тихо еще так.
— Твоя блядская подружка записала новый альбом, завтра презентация.
— Поздравила?
— Конечно. Я была, как всегда, мила. Ты же завтра приедешь?
— Ближе к ночи.
— Хорошо. Я соскучилась.