Мелодичные чары в голосе Кэтспо проявлялись бесконтрольно в моменты его возбуждения. С возрастом он смог пользоваться теми по потребности. А поскольку «крушения кораблей и гибели моряков» Иво не хотел, то дал обещание не испытывать преднамеренно на Сэндхилл и Милднайтах магии своего русалочьего наследия. Но вот теперь случай был иным. Иво угрожало быть раздавленным жаждущим ясности в жизни Элеком Милднайтом, поэтому он послал к чёрту этику дружбы и выпустил русалку.
— Так ты… сам попробуй. Тогда будешь знать наверняка, — сиплым шёпотом предложил Кэтспо.
Элек навалился крепче, хотя, казалось бы, дальше было некуда. Ладонь его соскользнула с шеи Иво на лицо, сминая. Большой палец стёр мазок с кожи и щетины, оттянул уголок глаза.
Иво, судорожно дыша, видел, как теперь уже зрачки конунга разошлись в ультрафиолете.
Элек замер ртом в жалком дюйме ото рта Иво, загнанно вдыхая. Большой палец продолжал бесконтрольно кружить у того по скуле и щеке.
— Скорее ад замёрзнет, чем я решу попробовать, — тихо произнёс Элек. Он выпустил Иво из-под себя так резко, что тому пришлось проскрести голыми лопатками по стене, чтобы прекратить падение.
Но Иво всё равно сел на пол, опершись локтями о разведённые колени, свешивая кисти рук между. Дышалось уже легче. А дождавшись, когда огромная фигура Милднайта покинет гараж, он тихо засмеялся, смиряясь с волнением. Но смех был не только от облегчения. Иво всё ещё чувствовал, как давит ему в живот, словно тот до сих пор прижатый, ощущение отпечатка вставшего члена конунга. А горячий палец всё ещё мнёт кожу на лице.
Зазвонил телефон.
— Привет, — сказал Иво, поднося трубку к уху, а свободной рукой растирая шею.
— Как дела, милый? Элек у тебя?
— Уже нет.
— Ты в порядке?
— Да, Валери, я в порядке.
— А… он? — вкрадчиво протянула ведьма.
— Не то чтобы… — тоже протянул Иво, пытаясь одной рукой выловить упаковку с сигаретами из заднего кармана джинсов.
— Иво, он разнёс в приступе гнева мою любимую кружевную фарфоровую ёлку от Зитцендорфа******* среди ночи, пока мы лаялись часов до трёх, а потом независимо и мрачно канул во тьму.
— Ух ты, — задумчиво согласился Иво.
— У тебя получилось?
— Почти. Дай мне ещё времени.
— В это бывает сложно поверить, но я сейчас искренне хочу, чтобы Элеку было хорошо.
— Валери.
— Ох, ладно, чтобы всем нам было хорошо, — метафорично вскинула лапки Валери.
— Ну, кое-что исправить я могу хоть сейчас… миледи, — выдыхая дым и улыбаясь одновременно, хрипло пообещал Иво.
— Эй, даже не пытайся пробовать на мне свои русалочьи приблуды, — строго пригрозила Валери, — ты обещал.
— О’кей, — отступил тот.
— Ты же в самом деле в порядке?
— В самом деле. Я позвоню позже.
Иво положил трубку, наблюдая, как подъехал «форд» со спущенной покрышкой.
Комментарий к 2
*имя Иво Кэтспо, помимо дословного “кошачья лапа” имеет в английском языке фразеологическое значение “оружие в чужих руках”
**русалки в славянской мифологии
***швейцарская рок-группа, основанная Стивом Ли и Лео Леони. Иво любит “Готтард”
****сингл группы
*****участник группы Gotthard и солист
******в древнегреческой мифологии демонические существа, верхняя часть тела которых была женской, а нижняя птичьей. Сирены олицетворяли собой обворожительную, но коварную морскую поверхность, под которой скрываются острые утёсы и мели. Унаследовали от отца, Посейдона, дикую стихийность, а от матери-музы — божественный голос
*******фарфоровая мануфактура Sitzendorf основан в 1760 г. Георгом Генрихом Махелейдт. Именно здесь была изобретена и внедрена технология производства знаменитых фарфоровых кружев братьями Войт начиная с середины 1880 г.
========== 3 ==========
Дайан не просыпался. Просто потому что вообще не смог заснуть. Он пролежал день, закрыв глаза, в то время как Джон спал рядом, недвижимо вытянувшись на спине.
Уснуть не давали схватки. Ещё утром, укладываясь, он отметил навязчивый жар и томительный вынимающий позыв, словно вот-вот должна была грянуть течка. А к полудню его уже заливали опоясывающие горячие волны.
Дайан про себя слал доктора Келли куда подальше с его прогнозами, в то же время понимая, что с доктора не стоило многого требовать, поскольку случай Дайана Сойера в практике акушера был вопиющим и неординарным.
Около часу дня схватки стали требовательнее, и также стало ясно, что они вовсе не воображаемые, как он на то надеялся. Пришлось подняться и идти в туалет, чтобы отлить.
К четырём дня думать о чём-либо стало невозможным. Его стискивало каждые две минуты, обдавая зноем, резко отпускало и снова скручивало. В какой-то момент Дайан простонал, прикусив тыльную сторону ладони. Повернул голову и наткнулся на взгляд мужа.
— Как давно это с тобою?
— Я уже начал забывать, каким волком ты можешь смотреть, Джон, — огрызнулся вместо ожидаемого ответа.
— Дайан, — низко прорычал Сойер.
— С утра. Но, знаешь, я их едва чувствовал. Доктор Келли же сказал…
— К чёрту доктора Келли. Одевайся. Сам сможешь? — Джон поднялся, взял телефон с прикроватной тумбы и ушёл в гардеробную, по пути набирая номер приёмной клиники.
Брук сел, спустил ноги. Дышать приходилось коротко и неглубоко. Он, было, подумал воспользоваться техникой дыхания, о которой рассказывалось в видеокурсах, но боль была такой отвлекающей, что ограничился милым сердцу «нахуй правильно дышать», поднялся и двинул за Джоном.
Сойер не лез с вопросами и не интересовался тем, как себя чувствует муж. Дайан знал — почему. Тот чувствовал каждый виток горячих, охватывающих бёдра, петель, что терзали Дайана.
Джон помог ему надеть ненавистного покроя свитшот и джинсы для беременных, сам завязал шнурки в кедах, забрал дорожную сумку с собранными вещами, что стояла на полке и, придерживая под локоть, вывел в гараж.
В Merceycare NHS Дайана сразу же увели в смотровую, раздев и обрядив в пеньюар.
Пока медсестра снимала показатели давления у Дайана, сердцебиения у младенцев и уточняла частоту схваток, сам он словно проваливался в параллель и чувствовал словно извне, а видел со стороны. И, похоже, его пограничное состояние было заметно постороннему невооружённым глазом.
Доктор Келли появился улыбаясь и пытаясь держать лицо.
Дайан помнил, что тот просил его и Джона согласиться на видеосъёмку родов для своей работы. Джон отказал. Дайан бы тоже сказал «нет», но не успел. Джон опередил. Сейчас, видя глаза доктора Келли за прямоугольными линзами очков в металлической оправе, Дайан решил, что доктор заведёт прежний разговор. Хотя ничего такого не последовало.
— Эми, проводи мистера Сойера в приготовленную операционную. Анестезиолог готов, хирург и ассистенты будут через минуту.
Эми повиновалась.
В операционной Дайана уложили на кушетку. Схватки отвлекали так, что не осталось ни одной миролюбивой мысли.
Пока медсёстры фиксировали ему ноги для компрессии бинтами и ставили капельницу, голубоглазый анестезиолог в маске сказал:
— Мистер Сойер, сейчас вы повернётесь на левый бок и дождётесь затишья между схватками. Скажите мне об этом, нужно сделать вам укол обезболивающего.
Дайан выдохнул «угу», перевернулся. К этой минуте ему казалось, что схватки слились в одну непрерывную. Но это было преувеличением, потому что он всё же дождался очередного отлива:
— Вот теперь, — сказал Дайан.
Но, к его замешательству, анестезиолог медлил с уколом.
Дайан пережил ещё одну схватку.
— Сейчас.
Анестезиолог говорил с Эми, одновременно оглаживая пальцами в латексной перчатке позвонки Дайана в поясничном отделе. Потом обработал антисептиком место ввода иглы.
Снова нахлынул ненавистный прилив.
— Слушайте, доктор, если вы промедлите хотя бы секунду, я, клянусь, въебу вам с локтя, — прошипел Дайан.