Он ведь любит её, должна же она догадываться об этом! Пусть он никогда не произносил эту фразу, но разве поступки не говорят за него?
Поступки… О да, обнаружив в постели мужа другую женщину, Ева сразу же должна была догадаться о его любви! О, как он мог вообще совершить такую глупость?!
Где она сейчас? Обиженная, оскорбленная в своих чувствах, потерявшая веру в него… Кто рядом с нею, кроме Делии? Только бы с ней и ребёнком ничего не случилось!
Внезапно в голову Магистра пришла новая догадка: Ричард и Кэлен! Ну, конечно, это могли быть они! Но зачем они сделали это? О его ссоре с Евой они знать не могли, о её беременности тем более, тогда зачем они помогли ей сбежать? А вдруг всё это было запланировано ими заранее, ещё в Эйдиндриле?
Впрочем, это невозможно. Глаза его жены не могли лгать — она любила его бесхитростно, не скрывая ничего. Кроме вести о ребёнке. А что, если… она хотела сообщить ему об этом именно в тот момент, когда застала в его постели фрейлину?
Стон отчаяния сорвался с губ короля. Он понял, что его догадка верна: его жена шла к нему, чтобы сообщить долгожданную новость, а вместо радости получила жестокий удар. Что ж, из-за этого она вполне могла решиться на побег, но наличие у неё таинственных сообщников всё равно оставалось загадкой. О, как мучительна неизвестность!
Почти загнав лошадей, Даркен Рал прибыл в Народный дворец через сутки, спустя два дня после побега жены. Времени было потеряно много, но он не терял уверенности в том, что скоро найдёт её.
— Кводы вернулись в столицу, не обнаружив следов королевы, мой Лорд, — осторожно сообщил Эгримонт. — Что прикажете мне сделать?
— Немедленно отправьте отряд в её родную деревню, она могла отправиться туда, — приказал Магистр.
— Да, мой Лорд! — склонился в поклоне советник.
— Пусть фрейлины осмотрят покои королевы, — добавил Рал. — Нужно понять, что она взяла с собой в дорогу, это позволит оценить, насколько тщательными были сборы. И ещё. Ей должен был кто-то помочь, даже вдвоём с Делией им не удалось бы выйти из дворца незамеченными.
— Но я допросил всех, мой Лорд! — осторожно возразил Эгримонт. — Никто ничего не видел.
— Это невозможно! — гневно сверкнул глазами король. — Кто-то из них лжёт! Делай что хочешь, Эгримонт, но добудь мне разгадку этого ребуса! Иначе твоя голова слетит с плеч первой, если королева не будет найдена.
Ночь прошла для Магистра без сна. Его воображение рисовало страшные картины, в которых его жена подвергалась опасности: гары, шадрины, разбойники… Сердце болезненно сжималось, а губы беззвучно молили её о прощении, словно Ева могла его услышать. Если с ней что-то- случится, он не простит себе этого никогда.
Мысли о её сообщниках не выходили из головы короля. Даже Шоту он подозревал вначале, но потом отбросил эту мысль — ведьме не выгодно похищение его жены, напротив, она ждёт, когда он восстановит силу и женится на её дочери.
Значит, оставались только Ричард и Кэлен. Может, они узнали о подлинном смысле пророчества? О том, что требуется убийство ребёнка?
При мысли об этом Магистр похолодел. Ну, конечно, вот она, причина! Как он не догадался раньше? Только страх потерять своё дитя мог заставить Еву бежать от него! Она думает, что он хочет убить ребёнка, а затем и её саму!
От чувства безысходности королю хотелось взвыть подобно дикому зверю. Если Ричарду и Кэлен удалось убедить Еву в том, что ей следует бояться за собственную жизнь и жизнь малыша, ему вряд ли удастся переубедить её… Сейчас ею руководит ужас, паника, а эти эмоции напрочь заглушают голос разума, не говоря уже о любви. Желание спастись от него пересилит и любовь, и доверие, которое было у Евы к нему. А тут ещё измена, подвернувшаяся как нельзя кстати… Всё было против него.
Теперь, даже если он падёт перед женой на колени и будет клясться в любви, она не поверит ему. Неужели для него всё кончено?
Стоп! С чего это он вдруг упал духом? Он никогда не допустит, чтобы у него вот так просто отняли счастье!
Он докажет Еве, что она ошибается, даже если ему придётся убеждать её очень долго. Он сделает что угодно: снова выкрадет её, использует магию для того, чтобы завладеть её разумом, лишь бы вернуть её обратно в Народный дворец.
Приняв решение, Магистр вызвал главного советника.
— Что-то выяснилось? — спросил король.
— Да, мой Лорд! — радостно ответил Эгримонт. — Я нашёл того воина, который помогал королеве бежать. Он уже в темнице. Вы желаете допросить его лично?
— Разумеется! — кровожадно сверкнул глазами Магистр. — Уверен, что он быстро откроет нам свою тайну. Позови двух Морд-сит, я иду в подземелье.
Воин сломался просто неприлично быстро — хватило пары легких прикосновений плети к его спине. Он был слишком молод, чтобы научиться терпеть боль.
— Это был Искатель… — простонал стражник. — Простите меня, мой Лорд…
— Казнить! — коротко бросил Магистр, прежде чем покинуть камеру пыток.
Однако, выйдя за порог, он замер на мгновение, подумал немного и обернулся к палачам, сделав знак рукой. Молодого стражника спустили с цепей на пол, оставляя ему жизнь, в последний момент милостиво дарованную Лордом Ралом. Ева одобрила бы его милосердие, король был уверен в этом.
Получив подтверждение своим подозрениям, Магистр пришёл в ярость и исполнился решимости отомстить.
Итак, Искатель возомнил себя вправе вершить его судьбу? Ричард горько пожалеет о том, что посмел похитить королеву Д‘Хары!
— На рассвете выступаем в Эйдиндрил! — приказал Даркен Рал. — Собирайте корпус Дракона!
***
Еву тошнило постоянно — и днём, и ночью. Просто выворачивало наизнанку, стоило хоть какой-то пище попасть в рот. Девушка бледнела и худела с каждым днём, становясь похожей на былинку, что очень беспокоило её сопровождающих. Дорога превратилась для неё в пытку, поскольку приходилось часто останавливаться. Чудо, что воины Рала ещё не догнали их!
— Что со мной? — слабым голосом спросила она Делию после очередного приступа рвоты. — Неужели беременность должна протекать так ужасно?
— Всякое бывает, девочка, — с сочувствием вздохнула служанка. — На ранних сроках беременных часто тошнит, потом это пройдёт.
— Часто? — губы девушки скривились в кривой ухмылке. — Я бы сказала — постоянно. И сколько ещё ждать пока это пройдёт?
— Пару месяцев, — смущённо пожала плечами Делия, видя, как глаза королевы распахиваются в ужасе.
Да уж, через пару месяцев такой жизни от неё останется холодный труп! Ну, или скелет, обтянутый кожей.
— Неужели нет никаких настоев от этой жуткой тошноты? — простонала она. — У меня уже просто нет сил!
— Потерпи, моя хорошая, — погладила её по руке Делия. — Думай о том, что ты терпишь ради своего ребёнка. Представляй, каким хорошеньким он будет, когда родится, как мы будем его любить!
Но об этом как раз Ева и не хотела думать. Она очень боялась, что её ребёнок будет похож на своего отца и станет для неё постоянным живым напоминанием о её разбитой любви. Ей было страшно даже думать об этом.
Каждую ночь, когда они останавливались на привал, Ева дрожала от страха. Ей постоянно казалось, что она слышит топот лошадиных копыт д‘харианцев и голос короля, отдающий приказ схватить их. Почему-то она до ужаса боялась встречи с ним, словно снова перенеслась на три месяца назад, когда одно его имя вызывало у неё отвращение.