Маленькие форельки нанностомусы, которых разводят некоторые любители, ночью тоже продольные полосы меняют на поперечные. Днем, когда они все время в движении, темные продольные линии на боках хорошо их маскируют. Недаром почти все быстрые рыбы так окрашены. Но ночью поперечно-полосатая «пижама» в подводной траве менее заметна.
Эддисон Веррилл изучал разных животных, но головоногие моллюски пользовались особым его расположением. Это он первым из зоологов тщательно исследовал, измерил и даже взвесил по частям гигантских кальмаров, или спрутов. Самый большой спрут, с которого Веррилл снял мерку, был длиной восемнадцать метров. И весил, по-видимому, восемь тонн!
С древнейших времен люди, поселившиеся по берегам океанов, верили, что в морской пучине живут странные и огромные существа[50], не похожие ни на рыб, ни на раков, ни на других обитателей океана. Но ученые долго и почти единодушно утверждали, что все это сказки. Веррилл доказал с цифрами в руках, что леденящие кровь истории о кракенах и спрутах — не миф: живут такие моллюски в океане. Моллюски! Представляете? Спруты, оказывается, моллюски! Кузены неповоротливых улиток и родные, так сказать, братья осьминогов и каракатиц.
Конечно, не все кальмары огромны, как киты. Таких всего несколько видов. Но тех, что ростом с селедку или треску, в сотни раз больше, море местами буквально кишит ими. Легко и быстро пронзают они синеву волн, точно стрелы, брошенные Нептуном из тысяч арбалетов. Кальмар формой тела копирует ракету. Мало этого: у него есть настоящий реактивный двигатель, который кидает вперед этого родного брата медлительной улитки с быстротой, часто неуловимой для глаза[51].
И днем и ночью кальмары всегда в движении. Снуют неутомимо туда-сюда, подобно челнокам, ткущим сине-черную пряжу волн. Убивать, убивать, убивать! — это кровожадные пираты. Рывок вперед — щупальца хватают рыбу. Укус в затылок — и рыба мертва. Щупальца бросают ее — вертясь, опускается она в черную бездну — и хватают другую, клюв прокусывает череп, а алчные руки тянутся за новой жертвой.
Часто в стремительном броске, выскочив из воды, кальмары проносятся над морем, и их реактивные сифоны, работая вхолостую, с шипением засасывают воздух. В этих моллюсках столько деятельной энергии, столько неудержимого нетерпения, что странной кажется сама мысль, что кальмар, как все смертные, тоже спит.
Но он спит! И Веррилл видел как. В аквариуме Вудс-Хола. Тело выгнуто вверх, конец хвоста и основания сложенных пучком щупалец опираются о дно. Голова приподнята над песком, чтобы повернутому вбок сифону[52] лучше дышалось. Он мерно засасывает и плавно выбрасывает отработанные струи воды. Засыпая, кальмар перекрашивается: бурые пятна на его коже расползаются шире, и он темнеет.
Оборона сна
Осьминоги спят презабавным образом: сидя, присосавшись щупальцами ко дну и приподняв вверх тело. Все щупальца, кроме двух, прижаты к телу, а две вытянутые в стороны руки несут сторожевую вахту. Осьминог крепко спит, ничего не видит и не слышит. Можно подойти к нему вплотную, кричать над ним, шуметь как угодно — он не проснется. Но стоит лишь слегка сотрясти воду или чуть прикоснуться к сторожевым щупальцам — животное сейчас же вскакивает. Тело его надувается и бледнеет. Если тревога не была ложной и угроза реальна, осьминог окутывает себя облаком чернил и, не раздумывая, ищет спасения в бегстве. Когда осьминог спит, глаза не закрывает, лишь сокращает зрачки, дышит медленно и темнеет.
Иногда сторожевые щупальца вытягиваются вверх и медленно кружатся над спящим осьминогом, словно антенны радара.
Осьминогу повезло больше всех: даже когда он спит, бдительные щупальца живут своей автономной сторожевой жизнью, неся охрану. Всем животным неплохо бы иметь такое устройство, да не многим природа его дала. Поэтому вынуждены они охранять себя во время сна часто примитивными, «кустарными» способами. Поминутно просыпаясь, чтобы оглядеться, прислушаться, принюхаться. Кто забивается в густые, колючие или шуршащие кусты и камыши, через которые злоумышленнику бесшумно не пробраться. Кто спит, что называется, вполглаза, чуть прикрыв веками глаза. Кто одним глазом спит, другим смотрит (некоторые утки). Словом, каждый ухитряется, как может.
50
Называли их по-разному: полипусы, кракены, пульпы, краббены, тёйфельфиши, корвены, кратены, краксы, анкертольды, ормены, трусты, трольз-хварлы, хафгуфы, аале-тусты, спруты…
51
Об этих очень интересных животных я рассказал в книге «Приматы моря». Географгиз, 1963.
52