Оставались живые демоны. Они хоть и сдались, но представляли собой реальную угрозу. Во первых, потому что магический потенциал их был велик, во — вторых, мелкие твари продолжали сочиться ядом. Проще было бы отправить их домой, но портал был закрыт, а открывать его ни у кого желания не возникло, хотя предложения сделать именно это поступали. Алекс и Рай Вард готовы были рискнуть и с помощью крови Лизы Вард открыть Цветок. План их был очень прост: связаться с Ветой, чтобы она ждала у портала, открыть его и обменять Вету на демонов. Потом же с помощью крови двух потомков Первородного: Лизы и Веты — закрыть портал.
План имел массу изъянов, сорваться все могло по любой причине, в частности, из‑за неизученности самого артефакт. Он ведь активировался два раза и всегда вел себя по — разному. Но осуществлен он так и не был: Вета не отзывалась. Сколько не сидели маги у зеркала, сколько не брали крови у Лизы Вард, — пустота. Зеркало молчало.
Тогда Владыка Париалиус предложил переправить остатки армии демонов на необитаемый скалистый остров в двухстах милях от берегов Занг — Орша. Остров этот был весьма ценен залегающей в его недрах рудой, из которого и делали антимагический сплав. Оттого магия здесь не действовала, что являлось залогом их покорности. Но демонам предоставили право работать и добывать руду, доставили оборудование и даже специалистов по горному делу: гномов, которые согласились на разработку нового месторождения. Демоны могли вести торговлю с материком и жить на полученные доходы.
Существовала и еще одна серьезная проблема: время остановилось. Жезл Первородного исправно работал, высасывая магию из воздушного пространства Небесной империи. Все было, как и в прошлый раз, только в меньших масштабах. У земли магия еще чувствовалась, ее можно было использовать, ею можно было подзаряжаться. А вот чуть оторвешься от земли — все. В пылу сражений, когда активировался этот артефакт, когда зеркало использовалось чуть ли не каждую минуту, связывая разрозненные отряды армии, сидящие в засаде или на боевых точках, о количестве запасов крови потомков Первородного думали мало. Владыка Париалиус несколько раз уходил в Занг — Орш за новой партией. И в один прекрасный момент кровь закончилась. Вся. Правда, потом появилась Лиза Вард и зеркало вновь можно было оживлять, но вот прекратить работу Жезла не удавалось. Кровь двоих или жизнь одного… Принцессой драконов рисковать никто даже не подумал.
Даймоны своих и мертвых, и живых, но раненых, отправляли в Занг — Орш. Владыке Париалиусу предстояла тяжелая ночь. По традициям он должен был сам оплакать сына, ведь тот не успел обзавестись ни женой, ни детьми. Оплакать… Какое странное слово. Владыка Париалиус не плакал ни разу в жизни. Ни тогда, когда в детстве получил в поединке на мечах первую рану, ни когда умерла любимая жена. Не дрогнул на его лице ни единый мускул и тогда, когда он понял, что его старший сын мертв. Вот только глаза почернели. Он выпустил свою Тьму, которая заполнила сердце и притупила боль.
Томирион с места поединка ушел сначала в Грозовое гнездо, чтобы убедиться в том, что артефакт деактивирован, а затем в земли оборотней. Он воспользовался памятью Амина и посетил его родовое имение, полгода назад разрушенное Цветком Первородного. Здесь с тех пор никто не жил. Прислуга разбежалась. А Князю Тьмы нужно было время, чтобы продумать план возвращения в свой мир. Оставаться здесь не было никакого желания. Собственно и возможности такой ему не предоставили.
Итак, в активе у него была жизнь, в пассиве — полное одиночество и охота на него, объявленная правителями нескольких государств. Это Томириона ничуть не пугало. Но вот перспектива надолго задержаться в этом мире угнетала.
Ему нужна была информация. Князь Тьмы превратил развалины замка Амина в свое лежбище, куда он возвращался передохнуть и подумать. В другое же время он, накрыв себя невидимостью, путешествовал по городам Зерца, ориентируясь на главных виновников поражения его армии. Смысл таких перемещений был понятен: друзья его невесты не оставят ее в темном мире и обязательно попытаются вытащить оттуда. Как? Это, конечно, вопрос. Но, может быть, они найдут способ или подадут какую‑нибудь дельную мысль.
Насчет Цветка Первородного он уже все понял. Во — первых, открывать его не собираются. Во — вторых, его вообще куда‑то перенесли, и место это хранилось в строжайшей тайне. Похоже, что и знали о нем лишь трое друзей Веты: Рай Вард, Радик и Алекс Ленц-14.
Томирион надеялся также, что ему удастся подобраться к Лизе Вард. Она — реальный шанс и кровь получить, и Цветок. Но девочка находилась в Тиан — Ирре. Охрану там уже предупредили о возможной попытке выкрасть ее, поэтому все подходы к замку были перекрыты. Не мог Томирион проникнуть и в Занг — Орш. На время траура по наследному принцу страна отгородилась от всего мира.
Так проходил день за днем, а Князь Тьмы не продвинулся в своих поисках ни на миллиметр. Он уже просто приходил или в Грозовое гнездо или во дворец Алекса Ленца и наблюдал, прикрываясь или мороком, или невидимостью, надеясь на чудо. И чудо произошло. Спустя неделю после решающей битвы в Грозовое гнездо прибыл Владыка Париалиус. Был он спокоен, может быть чуть бледнее обычного, но полон энергии и сил. Он попросил об аудиенции Властителя небес, разрешив присутствовать и Рай Варду. Этот разговор проходил в кабинете Торн Варда, который теперь охранялся как зеница ока, а потому Томириону проникнуть туда не удалось.
— Господин Париалиус, — Торн Вард поднялся из‑за стола и направился навстречу гостю, решительно вошедшему в его кабинет. — Рад видеть вас! Позвольте еще раз выразить соболезнования.
— Не стоит, — поморщился даймон. Он понимал, что эти соболезнования высказаны от всей души. Астелиата здесь не только приняли как равного. Он стал другом и драконам, и людям. О таком Владыка никогда даже не мечтал. И вот как все обернулось.
В кабинет вошел Рай Вард и склонился перед правителем Занг — Орша. Владыка Париалиус улыбнулся ему от всей души, хотя улыбка вышла слишком уж печальной.
— Рад видеть вас, наследник!
Торн Вард предложил гостю и сыну присесть в кресла у камина, а сам подошел к бару, спрятанному в стене и не обнаруженному захватчиками, а потому сохранившему уникальные сорта вин. Он наполнил бокалы и предложил собеседникам. От вина никто не отказался. Торн Вард пригубил его, рассматривая игру искр на просвет в нестойком пламени камина, Рай Вард задумчиво ждал начала диалога. Он понимал, что Владыка не просто так забежал вина попить. А даймон собирался с мыслями. Казалось, он сомневается в правильности уже принятого им решения.
— Вета мне не чужая, — наконец заговорил он. — Астелиат любил эту девушку, ее дочь спасла мне жизнь…
Он вопросительно взглянул на собеседников, будто ожидая продолжения от них.
— Она и нам не чужая, — согласился Торн Вард. — Можно ли считать чужой мать моей внучки.
Они вновь замолчали, будто обдумывая сказанные слова.
— Ее нельзя бросать там, в темном мире, — проговорил даймон. Драконы согласно кивнули. — У вас есть план по ее вызволению?
— К сожалению… — развел руками Рай Вард.
— Портал открывать сейчас — самоубийство, — констатировал факт Торн Вард. — К нам могут ринуться новые отряды демонов. Насколько мы могли судить по изображениям в Зеркале Первородного, тысячи воинов были готовы прийти на помощь тем, с которыми мы едва справились. Они и сейчас находятся в непосредственной близости от точки открытия портала. Кроме того, мы не увидели Веты. Будь она на свободе, то догадалась бы находиться рядом с зеркалом. Значит, она… — голос дракона дрогнул, — в плену.
Он даже мысли не допускал, что Веты больше нет. И с ним были согласны все.
— Другого же пути в темный мир мы не можем найти, — Рай Вард бессильно опустил плечи. — Маги работают, но даже Радик пока ничем помочь не может.
Владыка Париnbsp; nbsp;
&
&алиус молча покивал головой.