Так что же это происходит? Он увеличил изображение и отпрянул от монитора слежения. Герметичная крышка камеры дрогнула. Это не могло быть искажением, она пошевелилась.
— Господи Боже мой! — пробормотал он и кинулся к незаметной двери, скрытой за полированной раздвижной панелью. Он не видел, как изменились данные о системе дыхания. И без того было ясно, что если не разблокировать камеру, столь драгоценное ему существо просто утонет в собственной питательной среде. — Скорее, скорее! — подгонял он плавный ход двери.
Камера имела автономную систему управления и была полностью отключена от общей сети Блайсфорда. Такое положение сводило к минимуму опасность непредвиденного вмешательства, но и ставило неизбежные преграды в управлении. Сейчас лишние секунды ожидания могли стоить результата целого года напряженной работы.
"Спокойно", — приказал себе Мишель, он ввел пароль доступа и принялся за дело: откачать раствор, запустить ИВЛ и…
О, нет! Память, он не успел скорректировать память. Теперь на это уже нет времени, придется инсталлировать так, как есть. Ронсар запустил программу. Он тяжело дышал, холодный пот липкими струйками полз по спине. Мишель боялся и с трудом заставлял себя оставаться на месте. Больше всего ему хотелось убраться отсюда, заблокировать дверь и забыть об своем безумном эксперименте. Но существо в ванне уже начало просыпаться, оно было живым, оно дышало.
Крышка снова дернулась, и, как только язычки замков вышли из пазов, слетела в сторону. Руки с широкой кистью и длинными пальцами судорожно вцепились в борт камеры, мокрое обнаженное мужское тело поднялось над прозрачной ванной, и тут неожиданный толчок бросил Мишеля на пол.
Подобно старинному кинопроектору, экран монитора выбросил сноп голубовато-зеленых лучей, дверь в кабинет вышибло потоком воздуха, и такие же лучи через искореженный дверной проем поползли в комнату. Они сконцентрировались над камерой, начали складываться в фантастическую объемную фигуру, постоянно меняющую свою форму.
Шар, конус, тетраэдр, пирамида. Лучи переплетались, пульсировали и разрастались, занимая все больше пространства.
Вихревое движение воздуха прижало Мишеля к полу, и он не смог бы изменить происходящее, даже если бы знал, как это сделать. Внутри фигуры образовалось плотное ядро. Оно походило на шаровую молнию и увеличивалось с необыкновенной быстротой. Глаза Ронсара широко раскрылись от ужаса и восхищения. Совершенно бесшумно ядро разорвалось на множество мельчайших частиц, ослепительно яркий световой столб взметнулся до самого потолка, озарив комнату неоновым сиянием. В центре светящегося столба все определеннее начала проявляться голограмма: прекрасная женщина в старинной одежде, склонившаяся над безжизненно распростертым телом рыцаря. "Словно на средневековой фреске", — отметил про себя Мишель. Он был совершенно уверен, что это всего лишь виртуальная реальность. Картина висела в воздухе.
Назойливый сигнал компьютерной связи мешал сосредоточиться.
"Перемещение шестьдесят процентов. Восемьдесят процентов, девяносто пять процентов, — констатировал компьютер Центральной Связи. — Процесс сканирования и материализации завершен. Готово".
"Какое, к чертям собачьим, перемещение? Что за баг?"
Система произвела автоматическое отключение. Ронсар чертыхнулся. Такой отчетливый трехмерный кадр, надо было сразу копировать изображение. Сейчас все исчезнет. Но, вопреки его ожиданиям, голограмма продолжала оставаться перед ним, она то бледнела, то становилась более отчетливой. Наконец световой столб погас, вихревое движение воздуха прекратилось, тело клонированного существа снова рухнуло в раствор. Светлые рыжеватые волосы плыли и колыхались вокруг головы, облепляли лицо, и невозможно было рассмотреть черты. Мишель, забыв о страхе, перегнулся через борт, запустил руки в ванну, захватил скользкое тело под мышки, одним рывком вытянул его наверх, перевалил через борт и вместе с ним упал на пол. Вода изверглась изо рта и носа клона, несколько отчаянных попыток вдохнуть прервались кашлем и хрипением, потом он резко дернулся и затрепетал в руках Мишеля. Конечности свело судорогой, кисти и ступни задрожали. Ронсар, проклиная собственную неосмотрительность. Отчаяние придало Мишелю сил,он потащил клона в кабинет, на ходу толкнул сдвижную панель и прикрыл брешь в стене.
Мертвенная бледность уже разливалась по лицу рыжеволосого мужчины, распростертого на полу, и тогда — раньше, чем голос разума просигналил об осторожности, — пальцы Ронсара набрали на клавиатуре компьютера номер “227” — экстренная медицинская помощь при несчастных случаях.