– Видеть их не могу! Эти зомби страшные, как салат!
– Ты сам – зомби, – заметил Кэп.
– Ну, я не такой. И вообще не просил!.. Слушайте, может, положить на это задание? Если там, у Костяшки, еще больше трупаков… Кэп, я не выдержу. Чесслово, от них меня аж выворачивает.
– Приказы хозяина не обсуждаются.
Остатки зомби прессовали в сетчатый контейнер.
– Невесело живется простым зомби, – пробормотал Фатос. – Если бы меня спросили, я бы не стал оживляться.
– Заткнулись все! – рявкнул Кэп.
Впереди улицу загромоздили развалины какой-то древней высотки, тут и там высились груды битого кирпича. Между ними копошилась группа зомби, готовясь к спуску: только неживые могли заниматься выработкой. Ведь там, в развалинах, условия были несовместимы с жизнью: кислота, радиация, повышенные температуры, жуткие, мутировавшие твари…
На улице стояли машины фирмы-арендодателя – багги и грузовик на широких колесах. Борта грузовика украшала аляповатая реклама: «Лава, кислота, радиация? Зомби неубиваемы! Лучший способ поднять из-под завала электронику – “Зомби Костяшки”!»
Неподалеку от грузовика Кэп остановился.
– Где Костяшка может держать план лабораторий под Амфитеатром? – задумчиво сказал он. – Кто может знать про него?
Фатос подмигнул командиру:
– А сейчас узнаем!
– Куда? Стой, назад! – скомандовал Кэп, но тот уже вытянул руки, свесил кисти и на негнущихся ногах двинулся к грузовику, из которого как раз выходил человек с красной повязкой на предплечье. Остальные пригнулись за кучей мусора.
– Плыан… – провыл Фатос. – Плыан…
Из кабины грузовика выглянул второй человек.
– Еще один из шустрых зомби Костяшки, – заметил он. – Расплодила, понимаешь…
– Чего ему надо-то? – первый, с повязкой, почесал в затылке.
– Плыан… Ымфытыатыр… – продолжал завывать Фатос.
– Ты что-нибудь понимаешь?
– Про Амфитеатр вроде. План какой-то…
– Вали отсюда, зомбяк! – прикрикнул тот, что сидел в кабине.
Из багги вылез дремавший там боевик – в камуфляжных штанах, голая грудь перетянута пулеметными лентами.
– Чего разорались?
– Да вон зомбяк план Амфитеатра требует, – объяснил первый, с повязкой. – Костяшка, видать, послала, а он не туда забрел… Из шустрых. Костяшка недавно сделала свежую партию, сам видел.
Боевик протер глаза, зевнул.
– Хрень это, – сказал он. – Че за план-то? Если тот, что у сестры ейной, в «Веселой Костяшке», так зомбям туда вход заказан. Костяшка человека послала бы. Этот с выработки сбежал, небось, гоните его обратно. И не орите, дайте поспать – две смены следил за мертвяками…
Сидевший в кабине со вздохом открыл дверцу, спустился на растрескавшийся асфальт.
– Давай, пошел! – погнал он Фатоса короткими взмахами рук. Тот от неожиданности попятился.
– Ааргх! – икнул он, развернулся и потрусил прочь по улице, огибая завалы мусора и растущие из трещин в дорожном покрытии кусты.
– Не туда, сюда! – тщетно орал вслед человек Костяшки.
С заднего сиденья багги опять поднялся боевик:
– Вы чего, охренели совсем?! Дайте же поспать! А ну заткнись!
– Вроде шустрые, а все равно тупые, – развел руками тот. – Ладно, дрыхни себе.
Кэп и остальные зомби, пригибаясь и прячась за завалами кирпичных обломков, уходили по улице вслед за улепетывающим со всех ног Фатосом. Когда грузовик был далеко, они вскочили на ноги и побежали.
Они стояли перед стриптиз-баром «Веселая Костяшка».
– Никакой фантазии у баб, – проворчал Лека.
– О, шлюшки! – обрадовался Фатос.
– Тебе и вставить-то им нечего, – одернул его Замир.
– Заткнитесь!
Бар стоял на границе Старого Дурреса – прибрежного района, построенного в незапамятные времена, настоящего города в городе, контролируемого Костяшкой и ее зомби, – и Нового Дурреса, где власть попеременно захватывали разные кланы. Впрочем, в последнее время все чаще наверху оказывался Ананас Эффенди.
– Нам туда? – уточнил Фатос.
– Будет где подраться!
– Эй, Кэп! А это ты видел? – Замир кивнул в сторону большой вывески, почти закрывающей окно на первом этаже. Надпись гласила: «Только люди. Зомби вход воспрещен!»
– Я не понял, – Лека начал закатывать рукава. – Что за дискриминация по жизненному признаку?!
– Зомби тоже люди! – поддержал товарища Фатос. – Давай вломимся и наваляем всем? А потом возьмем по бабе и того… – он масляно подмигнул.
Кэп нахмурился:
– Вижу, вы совсем отупели. Смерть худо на вас сказалась. Вы думаете, как настоящие зомби. А ну подтянулись, бравые албанские парни! И вперед!
– Костяшкин человек упоминал, что зомбям туда хода нет, – напомнил Замир. – Нас завернут от порога.
– Сделаем вид, что мы люди.
– Написано же: фейс-контроль.
– Разберемся.
Они вошли.
Внутри было шумно и царил полумрак. Центр большого помещения занимала круглая сцена, где под громкую музыку извивалась у шеста пышная девушка в шипастом бикини. Арбузные груди подпрыгивали в такт мощным басам из динамиков. Под потолком горели редкие красные лампы. Вокруг сцены стояли разномастные столы: алюминиевые, пластмассовые, деревянные – какие владелице заведения удалось найти. За столами тянули пиво разношерстные посетители. Были тут и сербы-рудокопы, и арабы-нефтяники, и свои албанцы-наемники, а также болгары-огородники.
От стены возле дверей отклеилась необъятная туша и преградила дорогу диверсантам.
– Чего надо? – Кэп вскинул руку, предупреждая возможные комментарии группы.
Туша пожевала губами:
– Тово, воняет от вас… как-то…
Кэп принюхался. Запаха он не чувствовал никакого. Хотя подозревал, что от жирного охранника должно нести перегаром; если б они не умерли, их просто снесло бы этим амбре.
– Чем это? – подал сзади голос возмущенный Фатос, который, как и все они, тоже ароматов не различал.
– Себя понюхай! – отреагировал Лека.
– Да мы зомбей душили-душили… – нашелся Замир. Кэп прикрыл глаза ладонью.
На этот раз вытаращился охранник:
– Чего?
– Помогали зомбодетали собирать после выработки, – сердито сказал Кэп, показав команде внушительный кулак.
– А-а… – охранник, сам тупой, как зомби, попытался подумать, но у него не получилось. – Лопатами, што ле?
– Лопатами, братан, – закивал Фатос. Лека, которого Замир предусмотрительно дернул за руку, был занят засовыванием конечности обратно в рукав.
Отодвинув фейс-контроль, Кэп уже вел свою команду к стойке. Лека шипел и придерживал выпадающую руку.
Из-за занавески за барной стойкой вышла тощая, вызывающе накрашенная пожилая девица. Увидев командира группы, она облизнулась.
– Что будешь пить, красавчик? – отодвинув бармена, обратилась она к Кэпу. Нос у нее был покрасневший. Если бы она иногда не хлюпала, громко втягивая сопли, можно было подумать, что деваха из числа любителей закладывать за воротник со стажем. Впрочем, одно другому наверняка не мешало.
Кэп мучительно пытался вспомнить, что он любил при жизни, – но не смог. Теперь, когда вкус для него исчез так же, как и запах, было неважно, что пить: воду, водку или лак для ногтей.
– На твой вкус, – заказал Кэп, не замечая ее взглядов.
– Не пожалеешь, – плотоядно улыбнулась девица и потянулась за бутылкой на полке.
– Виски! Мартини со льдом и солью! Пива! – подвалили наконец остальные.
– Твои? – ухмыльнулась девица. – Забавные.
Кэп дождался, когда она нальет, повернулся к своим.
– Так, группа, слушай сюда…
– Угостите девушку, мальчики? – вклинилась девица.
Кэп взял стакан и отошел от стойки к ближайшему столу, остальные, переглянувшись, двинули за ним. Девица осталась стоять, раскрыв рот и хлопая ресницами.
– Ты чего девку обидел?
– Заткнитесь! Она не должна нас услышать. Это хозяйка заведения, сестра Костяшки. План наверняка у нее в комнате или кабинете. Может быть, в сейфе. Надо сообразить, как отвлечь ее и достать схему. Лакайте свое пойло и дайте подумать!