Тонкокостные, рост — метр пятьдесят, наверное. И это у обоих ещё кроссовки на высокой платформе. Лица совсем детские и очень похожие. Если Маша хотя бы смотрела серьёзно и очень внимательно, будто сканируя меня, Миша просто открыто улыбался. Ещё этот шарф его…
Зато, говорит почти без акцента.
С колоритной компанией меня Система свела, ничего не скажешь. Негр, китайцы-близнецы, парнишка с голосом мультяшки. Нормальность Сметаны на этом фоне начинает выглядеть подозрительно выбивающейся.
И из них мне делать свой боевой отряд? Выживать как-то надо, и в группе это делать проще что физически, что психологически. Если эти ребята мне никто, то Юлю я спасу точно. И хотя бы будет, на кого её оставить, отправляясь в сольные походы за навыками и эссенциями.
Но начинать с ними будет чертовски сложно.
Ладно, я каких только новобранцев на своём веку не повидал. И из этих сделаю суровых злобных убиваторов. Из тик-токера — в первую очередь.
Ответить на наивный вопрос Миши я не успел — Маша ткнула его локтём под рёбра и сердито бросила что-то на китайском. Ну, типа:
— Сяоми Си Цзиньпин!
Вблизи, кстати, стало видно, что сложена девушка очень спортивно. Ну, с учётом её хрупкого сложения, конечно. А короткая маечка не скрывала неожиданно развитые мышцы пресса.
Миша аж задохнулся от возмущения, выдал что-то в ответ:
— Абибас хуавей! Чан Ли Шаолинь!
Ну, за точность передачи его тирады я не отвечаю. Услышал примерно так.
— Ладно, ребятишки, — я хлопнул в ладоши, привлекая к себе внимание. — Время не резиновое, так что давайте знакомиться и решать, со мной вы или со мной.
— Ты хотел сказать: с тобой или не с тобой, — влез Илья.
— Я хотел сказать то, что сказал. Вариантов у вас нет, если не хотите быть сожранными монстрами.
Близнецы прекратили пикировку, Илья нахмурился, а Сметана бросила на меня быстрый взгляд, не отвлекаясь от ран Олега. Его покоцали сильнее, чем я думал. Он снял рубашку и футболку — и все руки и торс у него оказались в царапинах и кровящих укусах. Несколько были на шее.
Похоже, бурундуки вообще хотели ему сонную артерию вскрыть, и только чудом не попали, куда надо. Пятница по лезвию бритвы прошёл и даже не понял этого.
— Олег мне всех вас назвал, так что на представление тратить время не будем. Меня можете называть дядей Никитой. Лучше на ты, формальности ни к чему.
— Прям дядя? — иронично пискнул Илья. Олег тихо хмыкнул — он совсем недавно выдал то же самое.
— А чтобы не «прям дядя», надо дорасти. Елена Андреевна, ты доросла, называй Никитой, — я чуть не назвал преподшу Сметаной — что поделать, клички в память въедаются лучше имён. Меня самого что в армии, что в полиции всё больше Сабатоном звали. То, как мой позывной появился — вовсе отдельная история.
— Тогда — просто Лена, — отозвалась девушка, наклеивая пластырь шипящему от боли Олегу на очередной укус. — Студенты, давайте вы тоже. Уже как-то не до формальностей, а я пока ещё не сильно старая.
— Я ищу Юлю Кузнецову. Кто расскажет, где она может быть и что там у вас с деканом случилось?
— Когда мы сюда добежали, этот урод Серёгу подстрелил. В ногу. Типа — чтобы он монстров задержал. И сразу сказал своим подсосам схватить Юльку. Их с ним четверо. Трое парней и девчонка, Вероника. Они активисты. Из студсовета.
Рассказывать начал Илья. Всё бы ничего, но голос паровозика из Ромашково сильно портил мрачное впечатление от рассказа.
Декан забрал Юлю, толкнул речь про изменившийся мир и попытался до кучи собрать гарем — но не смог. Китаянка шустро спряталась, проявив завидную чуйку на опасность, а Сметана дала мудакам отпор. Правда, выстрелить так и не осмелилась. Потом появились мутанты — и декану пришлось драпать. Подстреленного парня пытались подсадить, чтобы он залез на дерево, но ничего не вышло. Илья на сосну залезал последним, до конца пытался помочь одногруппнику.
Достойно уважения, что тут скажешь. Чувство плеча есть.
Мутанты порвали раненого. Следующими на очереди были бы преподавательница со студентами, но тут появились уже волки. Двоих обжёг плевун. Не прямыми попаданиями, а испарениями кислоты.
Судя по тому, как описал Илья: сжёг к чертям слизистую и ослепил. Раненых добили крюкачи. Больше, впрочем, зомби уже ничего не успели сделать — волков было не меньше десятка, и победителями вышли именно они.
— Четырнадцать, — влезла вдруг Маша. В отличии от брата, в её речи акцент вообще не ощущался, будто она всю жизнь прожила в России. — Их было четырнадцать, я посчитала. Двоих убили. Трое остались сторожить нас, девять пошли по следу за деканом геологов и Юлей Кузнецовой.