— А крылья? — Мэй нашла вторую гравировку. — Я… Я где-то их видела, кажется.
— Украшение, — отозвался я спокойно. Ни словом не соврал, но и не стал рассказывать лишнего. — Подарил мне этот прицел один африканский генерал. Он крепко мне задолжал в своё время. Я, по правде сказать, забыл об этом — а генерал под конец войны сам объявился. Кто бы знал тогда, что меня его подарок через столько лет выручит.
Девушка, прикусив губу, нежно провела подушечками пальцев по гравировке с крыльями. Лицо её стало задумчивым и отстранённым. А я — резко хлопнул в ладоши, вернув к себе внимание:
— Всё, давай-ка к делу.
Я высмотрел на нужном от нас расстоянии очень приметную корявую берёзу с раздваивающимся стволом. В месте разделения как раз вырос крупный древесный гриб. Это, конечно, не волчий глаз, но цель всё равно сложная — он всего с пару кулаков размером.
Объяснил Мэй, где её цель, она деловито кивнула и спросила:
— Сколько патронов можно отстрелять?
— Пять, — отозвался я. Жаба душила, но я упорно игнорировал её навязчивое давление.
— Поняла, — девушка деловито осмотрелась, улеглась на землю под полными любопытства взглядами остальной группы, сделав упором для стрельбы большой округлый валун.
— На линию огня не вылезаем, — сказал я громко.
Попадания контролировал с помощью бинокля.
Первый выстрел — пуля легла сантиметров на десять ниже гриба, выбила щепки и, смявшись, отлетела. Ещё и на части раскололась. Ожидаемо — в месте разветвления ствола волокна древесины чертовски плотные. Благо, нам отсюда рикошетов опасаться не надо.
Гриб от близкого удара отвалился, но на коре остался заметный ровный след от него.
— Целься туда же.
— Поняла.
Вторым же выстрелом Мэй попала в самый краешек грибного следа, взяв выше середины. Третью пулю уже положила точно в цель — и, внезапно, повернулась ко мне и широко улыбнулась. Открыто так, немного по детски и очень-очень тепло. Как… Как Джеки Чан, блин!
Ей, впрочем, я никогда не расскажу про свои ассоциации.
А ведь она стреляла из моего карабина, который сегодня впервые держала в руках. Конечно, сайга у меня пристреляна, коллиматор установлен верно — но всё равно впечатляет.
— Умница, — я не стал скупиться на похвалу, и девушка зарделась. — Давай-ка сменим цель и попробуем ещё два выстрела. Чтобы наверняка.
Осмотрев в бинокль лес, я выбрал новую цель — подальше, метрах примерно в ста двадцати от нас. Потом — ещё одну, снова чуть дальше. Оба раза Мэй выстрелила, как надо.
— Отлично. У меня в рюкзаке коробка с патронами. Доснарядить магазин сможешь?
— Да, я умею.
Так, один элемент моего плана на месте. Кого вместе с Мэй отправить на позицию? Илья неплохо показал себя со змеёй, после похищения Юли — до последнего пытался вытащить раненого парня. Точнее, затащить на дерево.
Но — эмоционально он не особо стабилен, поэтому и доверять ему я пока не могу.
Миша-Шенг? Его я ещё проверю, но — позже. Сейчас ставки слишком высоки. Значит, остаётся только Олег. Он малость растяпистый, да и трусоватый, но я помню, как он кинулся ко мне с кайлом наголо, когда на меня морок напал.
Ещё и умудрился не заорать, когда его пытались сожрать бешеные бурундуки…
Значит — берём Олега. Пусть возьмёт пистолет Мэй, оба целых капкана — объясню, как их устанавливать, там дело не хитрое. Буран пойдёт с ними. Он хотя-бы сможет предупредить об опасности в случае чего. Отпускать их в сторону от группы всё ещё опасно… Но я никому и не обещал детский сад или санаторий. Сейчас само наше существование — бесконечный риск.
После укуса гадюки меня беспокоит, как могла измениться ещё и членистоногая фауна. У нас тайга горная, тех же комаров днём с огнём не сыщешь — только в болотистых местах, разве что, — а вот пауки… Встречаются и тарантулы, и каракурты, пусть и редко.
Как Система повлияла на их агрессивность и особенно на яды, мне проверять не хотелось бы.
А что до бактерий, вирусов? Тоже ведь живые организмы, и они тоже могут измениться. Смерть повсюду. Это не повод забывать об осторожности — осторожность вообще должна стать нашим вторым именем, — но и вечно дуть на молоко нельзя.
Я сделаю ребят сильнее — и для этого им ещё не раз придётся рискнуть жизнями. Как и мне, впрочем. Например — прямо сейчас.
Паршиво, что в волках я особо не разбираюсь. Зато, разбираюсь в собаках — а разница между ними (вроде бы) не так велика. В первую очередь, меня волнует зрение серых — чтобы спрятавшуюся в засаде Мэй они раньше времени не заметили.
Их сообразительность я на всякий случай буду считать близкой к человеческой, пусть и с поправкой на инстинкты. Вторыми и попытаюсь воспользоваться в своём плане.