Она неделями наблюдала за другими учениками: их поведением, привычками, учебой, тренировками. Девушки, жившие неподалеку от ее каморки, объясняли ей механизм передачи энергии, мотивируясь тем, что если "Чхунде"² поймет их объяснения и передаст им хоть каплю, то они точно справятся на практике. Способ оказался действенным, его им корысти ради подсказала сама Мэй.
²(蠢的 (chun de) глупый, бестолковый; кит.)
Первое, что нужно было сделать, это вытянуть из себя духовную силу, что было возможно в состоянии полного покоя. Янмэй определенно находилась вне этого состояния. Ученикам в таком случае помогала медитация, но какая, к черту, медитация, когда этот самовлюбленный монах умирал на ее руках от внутреннего кровотечения?
— Будешь должен, котенок, — прошипела она по-русски и принялась за дело.
Сверху на нее будто лился горячий дождь — еще терпимо, но уже больно. Мэй, скрежитая зубами, старалась очистить сознание и направить энергию в центр лба заклинателя. Может, у нее получилось. В какой-то момент Шэн Юэлин толкнул ее в грудь, грубо запечатывая меридианы. Излучение тут же исчезло.
Мэй со стоном повалилась на гладкий каменный пол.
Золотистое пламя пробежало по бумажному талисману, зажатому между пальцев Шэн Юэлина. Его лицо покрывала испарина. Заклинатель прерывисто дышал, но уже не кривился и вполне шевелил обеими руками.
— Небеса, — отчетливо выдохнул он и болезненно зажмурился. — Как же это неприятно.
Ей стало обидно.
— Вы про мою духовную энергию? Не благодарите, все для вас!
— Печать, — неопределенно сказал Шэн Юэлин. — Помощь уже в пути. Госпожа Ю, я настоятельно прошу вас, — он серьезно взглянул на нее, — не говорить вообще ничего. Сделайте вид, что не понимаете вопроса или ничего не помните.
— Только если вы все потом объясните, — потребовала она.
Шэн Юэлин долго тянул с ответом. Наконец, когда над ними снова сомкнулась темнота, он произнес:
— Хорошо. Я даю слово Ученика Бай Ю Шэн.
Вскоре грот осветили яркие фонари Учителей и старших учеников. Лекарь Ван мельком осмотрел потерявшего сознание Чжу Лина, затем надолго задержался около Шэн Юэлина. Янмэй наверху занялся один из старших учеников, которого то и дело отвлекал распросами Шэн Фэнлей.
— Шимей здорова, — нетерпеливо отмахнулся тот. — Шиди, не хочешь проверить шисюна?
Шэн Фэнлей заглянул за край, выискивая глазами брата.
— Если Учитель Ван спокоен и не грозится нам мечи вставить в задницы за пустую возню, значит, шисюн не так уж пострадал.
— Шиди, манеры!
— Не поспоришь, — пробурчал другой заклинатель, который хлопотал вокруг Чжу Лина.
— Шимей, — Шэн Фэнлей подсел к ней поближе, — что случилось? Почему вы трое оказались здесь? Шэн Юэлин беседовал с Главой, но вдруг сорвался с места и сбежал. Отец был в таком гневе!
Мэй вымученно потерла лоб.
— Я не знаю. Не помню. У меня очень болит голова.
— Это, наверное, от Печати, — ляпнул Шэн Фэнлей и тут же получил от соученика тычок под ребра. — Разве это секрет? Полуночная печать вон там, — он указал пальцем на источник того самого необъяснимого черного света. — Она излучает сильную энергию Инь, которая непрерывно ищет подходящий сосуд. Если сосуд — предмет, демон, человек — не сможет вместить ее, то быстро разрушается.
Мэй иными глазами оглядела артефакты в нишах. Значит, они служили аккумуляторами? И она стала одним из них.
Полуночная печать таинственно переливалась острыми гранями в свете парящих фонарей.
Глава 8. Храм предков
Под руку с Шэн Фэнлеем Янмэй плелась по темному каменному коридору прочь от страшного зала с Полуночной печатью. Перед ними на расстоянии пяти шагов плыл золотой огонек, сотворенный духовной силой заклинателя.
Позади, вяло переругиваясь, плелись другие ученики с бессознательным телом связанного Чжу Лина.
— Господин Шэн, — шепотом позвала Янмэй, на что тот возмущенно засопел:
— Шимей, я же просил называть меня по имени! Ты слишком усердствуешь с вежливостью.
Она медленно перевела дыхание. По мере отдаления от грота с Печатью, болезненное воздействие Инь сходило на нет.
— Куда Глава приказал отвести меня?
«Вряд ли в барские хоромы».
Мальчишка замялся. В свете духовного фонаря он выглядел совсем юным. Едва ли ему было больше шестнадцати.
— Пойми, шимей, отец всего лишь проявляет разумную осторожность! Нападение демонов, гибель наших соучеников и наставников, разрушение барьера, а еще Печать — все в один день! Мы уже отправили вести в столицу, и Император скоро вышлет нам лучших людей. Мы во всем разберемся, обещаю! — он взволнованно замолчал, как и другие за его спиной.