— У меня нет китайского имени, — ответила профессор.
Китаянка прищурилась, от чего ее лисьи глаза стали еще коварнее. С ней было что-то не так: взгляд соскальзывал, не позволяя сфокусироваться. Впоследствии профессор ни за что не вспомнила бы детали вышивки на ее ханьфу — только золотой цвет на темно-бордовой ткани — или вещицу в ее руках: круглый веер, длинную курительную трубку, еще одну шпильку? Звук ее голоса в сознании остался музыкой ветра, танцующего среди пиков Тяньмэнь.
— Но тебя как-то зовут твои ученики?
Та нахмурилась, не сразу поняв смысл. Мэй употребила старомодное слово «последователь», а не привычное «студент».
— Мэри, — ответила профессор на французский манер.
— Мэйли¹, — рассмеялась она. — Тебе идет!²
¹(в китайском звук «р» может заменяться на «л», в основном, в иностранных именах)
²(美丽 «meili» — «красивый»)
Мэри сухо поблагодарила ее.
— А какой иероглиф в вашем имени? Мэй как «красивая»? Или, может, «роза»?³
³(в китайском языке слова могут читаться одинаково, но писаться иначе, например 美 «красивый» и 玫 «роза»)
Ее изящные губы растянулись в змеиной улыбке, обрушевшей за собой волну холода.
— Льстишь?⁴ Лесть хороший инструмент, согласна. Однако им надо уметь пользоваться.
⁴(вопрос 《献媚吗?》 звучит как «Xianmei ma?», где слово «льстить» содержит иероглиф «мэй», так что получается игра слов)
— Я не хотела вас оскорбить. Простите, меня ждут.
Ее долгое отсутствие заметили студенты: они гуськом пробирались вперед вдоль отвесной скалы, подальше от заграждения.
— Как это мило, — восхитилась Мэй. Ее крепкие пальцы впились в предплечье Мэри стальными клещами. — Вот бы мне таких же преданных учеников! Спасибо за чудесную беседу. Ты меня знатно развлекла.
Та выдавила нечто похожее на благодарность, в процессе точно перепутав несколько тонов⁵, на что Мэй сморщила острый носик.
⁵(в китайском от тона слога зависит значение иероглифа)
— Иероглиф в моем имени такой же, как в "демонах и монстрах"⁶, — доверительно шепнула она. Ее дыхание оказалось неестественно затхлым. — Скажи им это при встрече.
⁶(《魑魅魍魉》«chi mei wang liang» — устойчивое выражение «демоны и монстры, все виды злых духов», «нечистая сила»; здесь «mei» — «демон»)
Мэри дернула рукой.
— Отпустите!
Ее студенты почему-то были на грани настоящей паники.
— Учись усердно, — произнесла Мэй, — не подведи, — и толкнула ее через перила прямо в пропасть.
Глава 3. Орден Бай Ю Шэн
Над ней сомкнулась ледяная вода. Это все, что она поняла, кроме факта собственной смерти. Пока Мэри лежала на дне в мутной темноте, ее внутренности еще парили между небом и землей вольными птицами.
Незнакомые люди вытащили ее на берег, неразборчиво перекрикиваясь на китайском. Мэри не могла разглядеть их лиц или чего бы то ни было еще, кроме смазанных движущихся огней. Это были фонари.
Один старик — с него ручьями стекала вода — коснулся ее плеча и задал вопрос.
Она слышала знакомые звуки, но не могла воспринять их, как поврежденный лингвистический аппарат, путающий кодировки.
— Помогите, — взмолилась Мэри сначала на своем языке и лишь затем повторила на китайском: — пожалуйста, помогите!
У реки покачивались плоскодонные сампаны — крошечные лодчонки с бамбуковыми крышами. Издалека доносился шум водопада, и по речке стремительно неслись мелкие листочки и веточки.
По обе стороны на деревянных настилах теснились старинные домики с изогнутыми крышами и слабо подсвеченными окнами.
Кто-то указал в небо. Все вокруг засуетились — придерживали плетеные корзины, одергивали воодушевившихся детей, снимали бамбуковые шляпы, запрыгивали обратно в лодки. Мэри смотрела на город и его жителей, словно сошедших с постамента в историческом музее, и тихо плакала, прижимая к себе рюкзак.
Послышался стук дубленых подошв и звон металла. Пятеро мужчин в длинных зеленых одеяниях обступили ее полукругом. Один из них держал простой фонарь из молочной рисовой бумаги.
Они тоже заговорили — быстро, но вместе с тем размеренно. Их длинные черные волосы были забраны лентами и тускло блестящими в полумраке заколками из белого металла. Тот же металл украшал их пояса и рукояти узких мечей.
Решив нечто в споре, мужчины обратились к одному из них, и тот без промедления достал из-за пазухи расписанный иероглифами прямоугольный кусочек тонкой бумаги, затем вытянул руку в сторону притихшей Мэри. Направленный на нее торец тут же почернел и свернулся.
— Демон, — неожиданно четко произнес мужчина и повторил отдельную графему: — Мэй.