Несколько желудей сорвались с ветки и прогрохотали по крыше. Дарл и Эли отпрянули друг от друга, словно их застали на месте преступления. "Мой дед позволил, чтобы женщины Хардигри владели им. Господи, что же я делаю?" подумал Эли. Но Дарл была с ним, и ничего важнее этого не существовало на свете. Они сидели молча, уткнувшись друг в друга, и дрожали. А ведь прошло всего три недели с того дня, когда они встретились во Флориде как два незнакомых человека...
Дарл подняла голову и отстранилась от него.
- Это дом с фотографии, - неохотно произнесла она.
У Эли мурашки побежали по спине. Она имела в виду тот снимок, на котором его дед стоял на недостроенной стене с таким видом, будто ничто и никто не сможет сбросить его, вниз. Но его улыбка, которой он обменивался с Матильдой за спиной у Эсты, была первым шагом к пропасти. Женщины Хардигри должны были уничтожить его, и он позволил им это сделать.
- Если ты хочешь, чтобы я отказался от тебя только потому, что ты из этих проклятых Хардигри, то этого ты от меня не дождешься, - спокойно произнес Эли. - На этот раз я устанавливаю правила. Я не собираюсь закончить так, как мой дедушка. И ты не будешь до конца дней оплакивать меня.
Дарл встала и легко коснулась пальцами его щеки, одним взглядом разрушая его оборону.
- Слишком поздно, я уже оплакиваю тебя, - прошептала она и ушла.
***
Поздно ночью я сидела в библиотеке за письменным столом Сван. В доме не раздавалось ни звука, он казался мраморным саркофагом. Я взяла из бювара стопку листов с логотипом "Мраморная компания Хардигри", старомодную перьевую ручку, которую подарил бабушке итальянский барон, когда я была еще ребенком, и начала писать:
"Двадцать пять лет назад я стала свидетелем того, как моя бабушка, Сван Хардигри Сэмпле, убила свою младшую сестру Клару Хардигри. С тех пор я хранила молчание".
Я писала до рассвета, подробно описывая все то, что произошло до и после Клариной смерти, но ни разу не упомянула Матильду. Я хотела, чтобы это признание привело на скамью подсудимых только меня и Сван - и никого другого. Закончив, я сложила листы в большой крафтовый пакет, запечатала, написала на нем фамилию нашего окружного прокурора, подошла к полкам и спрятала его между двумя объемистыми трудами по геологии - науке, изучающей твердую породу.
Когда настанет время, я не буду просить Эли о молчании и снисхождении.
Потому что теперь я не сомневалась, что он способен и на то, и на другое.
***
- Ты злоупотребляешь его добротой!
В голосе Матильды звучала настоящая ярость. Она стояла возле своей кровати, держась за стойку с капельницей, чтобы не упасть, не обращая никакого внимания на мои уговоры лечь и перестать так волноваться. Матильда в упор смотрела на Сван, которая сидела, совсем по-девчоночьи подогнув под себя ноги, и я чувствовала себя как рефери на ринге, получивший пару случайных ударов.
- Ты не можешь принять эти миллионы от Эли Уэйда, - продолжала Матильда. - Люди подумают, что он признал вину своего отца. Я этого не допущу.
Это несправедливо.
- Я прилюдно принимаю Уэйдов в комитет. И все это ради тебя, - Сван покосилась на меня. - И ради Дарл.
- Эли дает деньги в качестве публичного извинения перед вами, бесстрастно констатировала я. - Он просит прощения за то, чего его отец не совершал. Я не позволю вам это сделать.
- И как же я, по-твоему, должна поступить? - поинтересовалась Сван. Оттолкнуть его и его семью? Или заставить его мстить нам, сказав ему правду? Матильда, ты хочешь, чтобы Карен узнала правду о том, что мы сделали? - Лицо Матильды посерело. - Посмотри на мою Дарл. Как бы мне хотелось стереть эти воспоминания из ее памяти! Взгляни на нее: она отчаялась, она ненавидит меня, ее переполняет горечь. Ты же не хочешь, чтобы такой стала и Карен? Особенно теперь, когда она вернулась домой.
Матильда застонала и закрыла глаза:
- Но что я делаю с внуком Энтони? Я же просто бессердечный монстр! Я любила Энтони, и он любил меня. А теперь я его предаю...
Она приложила руку ко лбу и пошатнулась. Я мгновенно оказалась рядом с ней, потому что она начала заваливаться на бок. Сван выпрямилась и встревоженно посмотрела на нее:
- Матильда!
- Вызывайте сестру, - сказала я и опустила Матильду на кровать.
Глава 20
Воздух в палате был пропитан страхом. Большую часть дня Сван провела в кресле у постели Матильды, не сводя с нее глаз, сложив руки на коленях. "Она боится потерять человека, который понимал ее даже лучше меня", - догадалась я. Карен, то и дело заливаясь слезами, отбросила всякие приличия и прилегла рядом со своей бабушкой, крепко держа ее за левую руку. Матильда не спала, была в сознании, но ее правое веко и уголок рта заметно опустились. Она была очень слаба.
- Я умираю, - еле-еле выговорила она. Карен вздрогнула:
- Пожалуйста, не говори так! Это неправда! Сван застыла в кресле. Они с Матильдой смотрели друг другу в глаза, словно обменивались мыслями без слов. В них обеих был трагизм и странная красота.
- Я хочу домой. - Матильда с трудом произносила слова. - В Марбл-холл.
Сван кивнула.
***
Эли с матерью и Белл сидели в красивой кухне Бродсайда. Джесси мирно спала на руках у матери. Они только что получили записку от Леона с известием о том, что Матильде стало хуже.
- Нас признали членами семьи, - мрачно сказал Эли. Он смотрел, как сестра прижимает к себе ребенка, его племянницу, и у него зрело решение. Эли поднял голову, встретился взглядом с темными глазами матери и понял: она знает, о чем он думает.
- Кому мы причиним больше боли, продолжая искать ответы на наши страшные вопросы? - спросила Ма. - Хардигри, Матильде, нам самим? Или все это одно и то же, потому что мы все связаны между собой? Эти люди - родня Карен. И мы ей тоже родственники. Я молилась и спрашивала господа: "Когда же остановится правосудие и начнется милосердие? Когда мы перестанем искать ответы, которые только причиняют боль живущим?"
- Думаю, мы должны это сделать здесь и сейчас, - ответил Эли. - Мы убиваем Матильду. Мы причиняем боль Карен. И Дарл. И даже Сван, будь она проклята. Мы причиняем боль и себе самим. - И виновато посмотрел на Белл. Прости, сестричка. Если какая-то правда скрыта в земле, под водой или в памяти жителей этого города, нам остается только верить, что когда-нибудь она выйдет наружу.
Белл кивнула, но опустила голову на руку и расплакалась.
***
- Спасибо, что пришел. Матильда спрашивала о тебе. - Я провела Эли через Марбл-холл. Прохладные комнаты были залиты мягким светом, тепло от горевших каминов должно было прогнать призраков хотя бы на этот вечер. Леон и Карен на заднем дворике. Если хочешь, пойди сначала к ним.
Эли положил руку мне на плечо:
- Тебе так неловко в моем присутствии, что мы даже не можем поговорить наедине?
Мы остановились в коридоре неподалеку от небольшого портрета моей матери, который Сван повесила совсем недавно. Эли принес с собой прохладный вечерний воздух, я ощущала приятный аромат его кожи, волос, одежды.
- Да, - призналась я. - Я считаю, что мы с тобой должны расстаться. Это не принесет ничего хорошего ни мне, ни тебе.
- Возможно, если бы ты доверяла мне больше, ты бы так не волновалась.
Я посмотрела в наивные глаза моей матери на холсте. Она любила моего отца, несмотря на противодействие Сван. Они умерли вместе, пытаясь бросить ей вызов. Мне показалось, что я услышала ее голос: "Мужайся!"
Я инстинктивно чувствовала, что единственным искуплением для меня может стать полное и абсолютное доверие Эли. На меня вдруг нахлынула волна темного ужаса. Я так боялась потерять его, но еще больше я боялась отступить и никогда не рассказать ему, что похоронено в Саду каменных цветов.