— Зачем наследнику Фалкрестов понадобился снимающий проклятия?
— По той же причине, по которой он нужен любому.
Это должно было быть шуткой.
— Позволь мне уточнить. Кто-то наложил проклятие на сына человека, ответственного за создание половины заклинаний в этом городе, и ты хочешь, чтобы я его сняла?
— Нет, — ответил Адриус. — Я хочу, чтобы ты помогла мне организовать Полуночный Маскарад Фалкреста.
Марлоу заранее ожидала его легкомысленного ответа, но под этой лёгкой, обаятельной внешностью она уловила нечто тревожное. Это выражалось в том, как его длинные пальцы цеплялись за край её стола чуть сильнее, чем было нужно. Что бы с ним ни случилось, он был обеспокоен настолько, что пересёк весь город, чтобы прийти на Болота — место, куда он, вероятно, за всю свою привилегированную жизнь ни разу не заходил, — и пришёл к ней за помощью.
Ему должно было быть неприятно признать, что он нуждается в чём-то от такой незначительной персоны, как она.
— Вчера на балете я подслушал твой разговор с той женщиной, — объяснил он. — Она рассказала мне всю историю о том, как ты в одиночку спасла звезду «Королевского балета» и уберегла весь театр от финансового краха.
Ну конечно, Тик — сценический менеджер, которая легко поддалась очарованию новоиспечённой знати. Прощай, конфиденциальность.
— Это был впечатляющий рассказ, — продолжал Адриус. — Так что я подумал: если ты настолько хороша в снятии проклятий, ты сможешь помочь мне с моей… проблемой.
Марлоу скрестила руки на груди.
— С чего ты взял, что мне вообще интересно помогать тебе?
— О, ты ранила меня, Минноу, — ответил он, театрально хватаясь за грудь. — Прошёл целый год с тех пор, как мы виделись в последний раз, и вот какой приём я получаю? Ну же, признайся. Я знаю, что ты скучала по мне.
Она подняла руки в знак капитуляции.
— Ладно, ты поймал меня. Каждое утро я стою у окна своей спальни, тоскую и молюсь, чтобы этот день стал тем, когда Адриус Фалкрест появится в моей гостиной.
Его золотые глаза на мгновение потемнели, и она почти решила, что ей это померещилось.
— Видишь, это было не так уж сложно.
Тод, наевшись жареной рыбы, лениво подошел к Адриусу, обвился вокруг его ног и жалобно замяукал. Его глаза расширились, и они светились, как две лунные глыбы.
— Боги, — тихо проговорила Марлоу, глядя то на сверкающие зрачки Тода, то на Адриуса. — Ты серьёзно, не так ли?
Адриус слегка отстранился от кота.
— Твой кот только что…?
— Тод умеет выявлять проклятия, — объяснила Марлоу. — Не спрашивай, как или почему. Я нашла его таким. Но он никогда не ошибается. А значит, ты действительно проклят.
— А зачем бы я ещё здесь был? — заметил он.
— Чтобы испортить мне вечер? — предположила Марлоу.
Адриус самодовольно посмотрел на неё.
— Ты задумываешься, о том чтобы помочь мне, правда?
Она не стала отрицать. Её любопытство было сильнее того внутреннего голоса, который предупреждал её держаться подальше от Адриуса Фалкреста любой ценой.
Была ещё одна причина согласиться на его предложение, и она билась в её груди, словно барабан. Соглашаясь помочь Адриусу, Марлоу получала возможность вернуться в Эвергарден — место, где обитали призраки её прошлого и, возможно, ключ к тому, чтобы наконец-то их отпустить. Если где-то и был ответ на вопрос, что случилось с её матерью, то он находился в Эвергардене.
— В этом городе сотни снимающих проклятия, — сказала она, пытаясь потянуть время. — Уверена, за свои кучи жемчужин ты без труда наймёшь кого угодно.
— Я никого из них не знаю, — беззаботно ответил Адриус. — А тебя — знаю.
«Нет, ты меня не знаешь», — подумала Марлоу. Он знал ту девушку, которой она была год назад, и полагал, что несмотря на все перемены, которые ей довелось пережить за это время, она осталась прежней. Что она всё так же наивна и легко поддаётся его чарам и манипуляциям.
— Ну же, — настаивал он. — Ради старых добрых времён?
Марлоу сжала губы в напряжённой улыбке. Она старалась избегать его весь тот короткий срок, что он находился в её квартире, боясь, что, подойдя ближе, будет затянута в его орбиту, словно заблудшая луна. Но теперь её гнев перевесил всякое чувство самосохранения, и она, не раздумывая, пересекла комнату.
— Пора уходить, — прошипела она, таща его к двери за край пиджака, как если бы он был любым обычным человеком.