Конечно, маловероятно, что Вейл поверил бы ей, но, если бы она каким-то чудом убедила его, что он сделал бы? Пожелал бы отомстить за свою бывшую шевалье? Или, как и все в этом городе, был бы вынужден закрыть на всё глаза, потому что Аврелиус Фалкрест слишком богат и влиятелен, чтобы понести наказание?
Марлоу хотелось верить, что Вейл поступил бы правильно. Но в это было трудно поверить.
— Как вы собираетесь добраться домой? — спросил Вейл, когда они вышли за ворота Дом Фалкрестова и пошли по длинной дорожке, ведущей к лодочным сараям. — Вызвать для вас лодку по каналу?
Марлоу не была уверена, что ей стоит возвращаться домой. Будет ли она в безопасности? Существовала угроза со стороны Медноголовых, а также вероятность, что, потерпев неудачу в попытке проклясть её в доме Фалкрестов, Аврелиус может послать кого-нибудь поджидать её у дома.
Эвергарден был небезопасен. Как и Болота.
— Я отправлюсь по канатной дороге, — сказала Марлоу и попрощалась с ним.
Ей нужно было найти место, которое не значилось бы на картах. Место, где никто не знал бы, где её искать. Место с магическими барьерами, настолько сильными, что они сделали бы её практически неуловимой.
Был лишь один человек за пределами Эвергардена, у которого была такая магия.
Марлоу поспешила к краю причала, сожалея, что не взяла с собой куртку, чтобы накинуть капюшон на голову. Её платье в баклажаново-бирюзовых тонах было слишком ярким и изысканным, чтобы остаться незамеченным в этой части города, но с этим она ничего не могла поделать. По крайней мере, она была почти уверена, что Фалкрест не отправил слежку — даже если бы за ней кто-то следил, после канатной дороги и двух лодок, по извилистым путям индустриального района, она давно бы их сбросила.
Она помахала, чтобы остановить приближающуюся лодку по каналу.
— К Каннерской пристани, пожалуйста, — сказала Марлоу, когда лодка подошла к пирсу.
Лодка разрезала воду, и Марлоу сидела, сжимая руками свою юбку и молясь затонувшим мангровым лесам, чтобы это не было худшей из её идей.
Но если кто-то и обладал той магией, которая могла бы скрыть её от самого могущественного человека в городе, то это был Чёрный Орхидея. И хотя Марлоу не особо доверяла ему, он был против Фалкрестов, а это означало, что он не пытал никого и не пытался её проклясть, так что это уже три плюса в его пользу.
Виатрис сказала Марлоу на Королевском балете, что её можно будет найти в «Грязнокрыле». Оставалось лишь надеяться, что она сможет уговорить Виатрис помочь ей.
Лодка остановилась раньше, чем Марлоу была к этому готова. Она заплатила за проезд и неуверенно ступила на Каннерскую пристань, чувствуя волнение под кожей, пока такси уплывало прочь.
Ночной воздух остыл, но мелководные Болота всё ещё были тёплыми, испуская струйки пара, которые оседали в густые облака. Они заставляли зелёные огни причала выглядеть тусклыми и призрачными. Сквозь пронзительные звуки поющих жаб Марлоу услышала тихий плеск больших существ, передвигающихся под тёмной водой канала. Вероятно, это были крокодилы.
У устья пирса в тумане показалась фигура. Человеческая фигура.
Марлоу застыла на месте. Фигура шагнула вперёд, и при слабом свете луны Марлоу увидела тёмно-красные отметины на её лице.
Глава 21
Марлоу задрожала, когда Кайто вынула с набедренного кармана рукоять чёрного цвета. Одним ловким движением из рукояти выскочил металлический стержень, засветившийся магическим светом.
Марлоу сделала шаг назад, не в силах скрыть дрожь. Она знала, что это было — гораздо более опасная версия того самого устройства, что хранилось за прилавком в «Бауэри». Извлекатель воспоминаний.
— Ты сунула свой нос туда, куда не следовало, — сказала Кайто. — Тебе не стоило этого делать. Боюсь, мы не можем позволить тебе дальше разгуливать с теми знаниями, что ты теперь имеешь.
Тревога разлилась у Марлоу внутри, как холодный яд. — А что, по-твоему, я знаю?
Кайто усмехнулась. — Забавно, что ты думаешь, будто сможешь выведать информацию у опытного дознавателя.
— А вдруг удастся? — Марлоу лишь тянула время, лихорадочно пытаясь придумать план побега.
— Это не обязательно должно быть сложно, — сказала Кайто. — Просто позволь мне забрать эти назойливые воспоминания, и мы обе сможем разойтись по своим делам.