— Это ракушечные гномы, — говорит садовник.
Линней рассматривает статуэтки, рядком стоящие посреди дорожки. Маленькие гномы, смешные маленькие фигурки. Садовник режет их из пробки, а одежду мастерит из подобранных ракушек. У гномов есть лица, и тому кто на них смотрит, хочется с ними поговорить. Жаль, я так не умею, думает Линней и хвалит садовника.
Уже октябрь. Линней зовет садовника к себе.
— Я нанял Нитцеля. Он будет старшим садовником. А ты — его помощником.
— Отлично, — говорит садовник.
— Дитрих Нитцель. Главный садовник в Хартекампе, у Георга Клиффорда.
— Отлично, — говорит садовник.
— Там он выращивает три тысячи видов. А сюда привезет около трехсот растений. Ящики отправлены, дня через три будут здесь.
— Отлично, — говорит садовник.
Гибрид. Это амбиция. Дерзость. Попрание божественных законов.
Неужели, как и в мире животных, среди растений возможны гибриды?
Неужели от двух разных видов растений возникает третий, как лошак от лошади и осла?
Возможно ли самостоятельное размножение таких потенциальных гибридов?
— Пока это неизвестно, — говорит Линней.
Ночью Линней видит из своего окна необъяснимые вспышки света, проблески, белые блики в листьях индийского кресса. Необъяснимые потому, что нет никакого внешнего источника света, который мог бы вызвать такой эффект.
На прямой вопрос садовник отвечает, что вспышки он тоже видел, но особо задумываться не стал, так как связать их ни с чем не мог.
Линней горит желанием как следует разобраться в истории с индийским крессом, найти объяснение случившемуся.
Четверг. Утро. Доставка провизии. Слух о большом зверинце в Хаммарбю. Виноват садовник, который в разговоре с халькведскими мужиками — возницей и работником — обмолвился, что ему-де и в саду, и в доме приходится обихаживать уйму животных. Слух этот мигом достиг Чоксты, Вальбю, Севьи, Крисслинге, Эдебю, Сёдербю в Данмаркской волости Ваксальского уезда, и многих усадеб в Фунбуской волости Расбуского уезда, и Касбю да Мармы в Лаггаской волости Лонгхундраского уезда.
Один какаду, павлины, казуар, несколько циветт, попугаи четырех видов, десяток мелких обезьянок, один агути, пара муравьедов, енот, золотые рыбки в пруду и — как поняли возница с работником — еще какие-то животные, диковинные и никому неизвестные.
Про этих животных, в особенности про неизвестных, плетут всякие небылицы.
Если же пробраться к дому и заглянуть в некое окно, можно увидеть молодого орангутана, который вечно сидит, глядя в одну точку, и которого кое-кто считает очень опасным, а кое-кто — обыкновенным чучелом.
А еще — об этом знает весь поселок — поблизости от дома часто раздаются хриплые вопли, громкие, пугающие, леденящие кровь, словно какие-то жуткие призраки надсаживают глотку.
В этот четверг, отдав садовнику сыр и масло, возница с работником мешкают дольше обычного. Осторожно спрашивают, правду ли говорят люди.
Садовник отвечает, что у них тут есть три попугая. Один из них, уже старый, регулярно голосит: «Двенадцать часов, господин Карл!» — потому что об эту пору ждет завтрака. Другой пугает посетителей в доме криком «заходите!».
Однако ж самый чудной клич, говорит садовник, издает третий попугай. Пронзительным скрипучим голосом он вопит: «Высморкай нос!» Но только одному человеку, а именно Лёвбергу, когда тот сталкивается с ним в саду.
Как раз при этих словах садовника подошел Линней, попробовать кусочек сыра. И услыхал незнакомое имя.
— Кто такой Лёвберг?
Садовник отвечает:
— Мой старый помощник, живет в сарае с граблями. Большей частью спит, но работу справляет хорошо, когда-нибудь вы с ним встретитесь и потолкуете.
В сад Линней не входит, а выходит. Сад для него не улитка, не нутро яйца, не пещера. Словом, не укрытие.
Это водоем, где живет улитка, ямка в песке, где высиживают яйцо. Горные склоны над пещерой. Там всё на виду, и он должен всё видеть.
Однажды утром из садовникова сарая доносятся до Линнея громкие голоса. Охваченный любопытством, он осторожно подходитближе и слышит странные возгласы!
— А мы вот так!
— Кукушку не возьмешь!
— Трактир пас!
— А мы гусаром!
— Конник пас![14]
Линней узнаёт голоса: работник, возница, садовник. И с ними еще кто-то, незнакомый. Словно по цепочке, по кругу. Один за другим, быстро, без перерыва. Кукушку не возьмешь! Трактир пас! Конник пас! А мы гусаром!
14
Речь идет о шведской карточной игре «чилле», в которой используются особые карты (21 лист), в том числе: «кукушка», «трактир», «гусар», «конник», «цветочная ваза» и др.