Стас с Олегом сидели на заднем сиденье такси и с любопытством разглядывали мелькавший за окнами Найроби. Город был вполне приличный с точки зрения умеренного комфорта, по крайней мере, такое было первое впечатление. Час назад их самолет совершил благополучную посадку в аэропорту, где после фейсконтроля их встретил обещанный шефом человек. Он сам к ним подошел и представился на вполне приличном русском, чем немного удивил Олега. Себя он пожелал называть Сашей, так как на суахили его имя русскому человеку выговорить было бы сложновато. Когда-то он весьма успешно закончил гуманитарный вуз в Москве и с тех пор очень уважительно относился ко всему русскому. В настоящее время он добывал свой хлеб насущный тем, что развлекал туристов и исполнял роль гида и проводника одновременно, сопровождая их в блужданиях по первобытной природе Кении. С путниками из России он был предельно вежлив и учтив, показывая по дороге местные достопримечательности и одновременно рассказывая об особенностях местных нравов, о которых считал нужным упомянуть. До определенного момента новоприбывшие с интересом его слушали и не перебивали, но по прошествии десяти минут Савичев решил несколько конкретизировать их общение. До их прибытия кениец должен был приложить максимум усилий, чтобы выяснить судьбу двух молодых ученых, но про них он пока ничего не говорил.
– Любезный, давай опустим официальную часть церемонии и перейдем сразу к делу, если ты, конечно, не против. Я далек от мысли, что тот чек на твое имя, который прилетел сюда вместе с нами, тебе полагается за одну только твою обаятельную улыбку. Что ты нам можешь сказать про двух ребятишек? – Савичев проницательным взглядом пронзил Сашу, и судя по тому, как тот съежился, этот взгляд его ощутимо напряг. Тем не менее он снова взял себя в руки и постарался оправдать возлагаемые на него надежды – гонорар, который был ему обещан за его старания, превосходил самые смелые ожидания.
– Я был в лагере. Их проводник обещал нас дождаться. Нового у него ничего нет. Ребята словно провалились сквозь землю, то есть простите…
– Ничего страшного, ты продолжай.
– В округе тоже никто ничего не знает. Хотя полностью ручаться за это не могу. Нередко бывает, что люди попросту чего-то скрывают по разным причинам.
– Например?
– Бывает, что кто-то кого-то мог чем-то обидеть – в тех местах еще встречается кровная месть; но к ребятам это вряд ли имеет отношение. По расспросам, они были очень дружелюбными и миролюбивыми. За то время, что они там находились, некоторые даже с ними немного подружились.
– Значит, одним неизвестным стало меньше, уже лучше. А теперь поясни нам, что может иметь к ним отношение. – Савичев достал из кармана своих шорт конфету и, пошуршав фантиком, отправил ее в рот.
– Бывает, сами знаете, разное, – продолжил Саша.
– Не знаем, ты поясни.
– На моей памяти были случаи, когда на туристов нападали дикие животные, особенно если те не соблюдали правила безопасности. Моих сопровождаемых это, правда, не коснулось, к счастью. Так вот, в прошлом году, например, крокодил откусил одному туристу полтуловища, когда тот по неосторожности упал с подвесного моста в реку. Бедняга не успел проплыть и десяток метров. Эти рептилии очень стремительны в своем нападении. Двоих японцев годом раньше атаковал черный носорог. В итоге одному из них ампутировали ногу, а второй почти не мог говорить от сильного шока. Про нападения львов, леопардов и гиен я могу говорить часами. Был еще случай, когда в болоте утонула машина вместе со всеми пассажирами. Их обнаружили только через восемь месяцев, когда болото пересохло. А еще раньше была другая напасть, и она похлеще разных хищников – это муха цеце. Один ее укус, и поминай как звали. Просто ужас. При одном ее появлении некоторые люди в обморок падали. Но сейчас почти все привиты, и об этом никто не вспоминает.
– Значит, не зря страдало мое мягкое место. Не хватало еще от мухи нарезать коньки. Да, Санек, от клыков, бивней, когтей я также удовольствия не получаю. Извини, что перебил, продолжай.
– Конечно, все, что можно было узнать на сегодняшний день, я сделал. В полиции, в больницах и моргах такие не значатся. Но это, сами понимаете, ничего не гарантирует. Иногда тела, или, точнее, все, что от них остается, находят спустя много времени, а бывает, что не находят вовсе. В саванне любая пища растаскивается животными в считаные часы, включая кости.
– Ты хочешь сказать, что шанс быть кем-то съеденным или иной фатальный итог у них весьма велик?
– Судя по всему, так оно и есть; я был бы очень рад, если бы это было не так.
– Еще бы тебе не радоваться. В случае, если мы найдем ребяток целехонькими и живехонькими, то твой приз станет значительно тяжелей, – Савичев несильно толкнул его локтем в бок и подмигнул.
Саша от его высказывания несколько смутился и даже потупил взор вниз.
– Я, конечно, не против заработать, но предпочитаю, когда работа приносит мне радость, – неожиданно ответил он после минутного молчания.
– Какие мы чувствительные. Ладно, что еще есть интересного? У меня такое впечатление, что в твоем повествовании не хватает чего-то позитивного. Когда я летел сюда, то меньше всего думал о том, что буду везти на родину чьи-то кости. Нет, меня это совсем не воодушевляет. Думаю, мой коллега со мной согласится, – Савичев обратился теперь уже к Стасу. Тот сидел на переднем пассажирском сиденье и, казалось, безучастно глядел в окно. Но на вопрос повернул назад голову.
– Мой босс меня не поймет, если это будет так.
– Вот видишь, дорогой кенийский друг, мой коллега тоже удручен твоими опасениями. Мы бы предпочли услышать от тебя и что-то хорошее.
– Мне жаль. Хорошего у меня ничего нет. Только то, что я уже сказал.
– Ну хорошо, ограничимся пока этим. В конце концов сначала надо привести себя в порядок, принять в отеле ванну, потом выпить кофе. Я полагаю, обед принесут прямо в номер?
– Да, конечно, мы уже близко, вон за тем поворотом будет наша гостиница, – быстро ответил Саша.
– Вот и прекрасно.
Такси везло их в гостиницу, находящуюся в восточной окраине города, где они должны были переждать до прибытия одномоторного самолета. Представитель маленькой местной авиакомпании по обслуживанию туристов пообещал, что он будет завтра в одиннадцать утра, в связи с чем у парочки было время немного расслабиться и адаптироваться к местному климату. Притом что было немного за полдень, солнце все же нещадно не палило, и это обнадеживало, хотя столбик термометра в тени зашкаливал за 30. Местное время почти совпадало с московским, что только радовало.
Вскоре они подъехали к небольшому двухэтажному зданию, и водитель открыл багажник, чтобы извлечь оттуда толстый рюкзак Олега. Тот, принимая поклажу, с недоуменным видом спросил Сашу, куда они прибыли. Кениец ответил, что это их гостиница.
– Гостиница? – удивленно повторил Савичев. – Ты бы еще сказал, что это космодром, – и первый шагнул во входную дверь.
Портье после необходимых формальностей проводил их на второй этаж, где открыл им две маленькие комнаты, в которых, кроме старых и узких кроватей, столов да пары стульев, ничего не было, после чего с услужливой улыбкой удалился восвояси.
– Хочется верить, что это всего лишь розыгрыш, – произнес Савичев, одновременно стряхивая с носка своей обуви застывшего на ней жирного таракана.
– Номера были забронированы еще в Москве, вам здесь переждать всего лишь до утра, – пытался смягчить ситуацию Саша. Стас же спокойно прошел в свою комнату и начал по-хозяйски аккуратно развешивать на вешалку, которую он извлек из своего кейса, одежду, после чего переоделся в легкий спортивный костюм. Затем, ополоснув лицо водой из крана, торчащего из стены, со спокойной совестью улегся на кровать, всем своим видом показывая, чтобы его больше не беспокоили.
– Так, по-моему, это уже слишком, – выдал прелюдию Савичев. – Мало того, что по прилете отсутствовал почетный караул с оркестром и ликующей толпой, кидающей нам под ноги свежие розы, так еще притащили в этот сарай, вероятно, для того, чтобы мы подцепили побольше вшей, при этом поясняя, что об этом позаботились загодя. Передай своему боссу, – обратился Савичев к Стасу, который лежал с открытой дверью в номере напротив, – что по приезде домой за ним баня со всеми полагающимися прибамбасами, притом на сутки.