— Знаешь… Раньше я, наверное, расстроился бы, но сегодня кое-кто уже пообещал стать моей семьёй, — улыбнулся он.
Прошлый Икки, прозябавший в казематах Комитета по вопросам этики и морали, давно канул в небытие. Нынешний нашёл новую опору в лице одной красноволосой девушки и, хоть и удивился предложению Ицуки, но присутствия духа не потерял.
— А…
Стелла покраснела и отвернулась: знала, какое глупое лицо делает, когда счастлива.
— Кроме того, я знал, что этот день когда-нибудь наступит, — продолжил Икки. — По-хорошему отец должен был поднять эту тему в те дни, когда я убежал из дома. Я не могу отгородиться пустыми словами. И не должен.
«Я должен порвать с Куроганэ и идти по своему пути».
— Икки, ты правда хочешь покинуть семью?
— Хотел.
— Хотел? — переспросила Стелла.
— Я уже настроился, но отец опередил меня.
«Весело, конечно. Я знаю, что иного выхода быть не может, а ответить не могу», — грустно усмехнулся парень.
— Почему-то даже сейчас я чувствую к нему ненависти, не могу отдалиться от семьи.
— Икки…
— Всё нормально. Я скоро дам ответ. Нет, я его уже дал, но намёками, а теперь просто озвучу его. Наши с отцом дороги никогда больше не пересекутся, они навсегда останутся параллельными. Да, я должен положить этому конец.
И тут…
— Ты уверен? — раздался третий голос.
Икки со Стеллой обернулись. В дверную щель подглядывала девушка в экстравагантном наряде, сводящем на нет её природную красоту.
— Вернулась?
— Вы говорили о сложных вещах, поэтому я решила подождать снаружи, — ответила Сара Бладлили.
— Прекрасно. Но хотелось бы, чтобы ты уделяла общественным нормам чуть больше внимания, — сокрушённо вздохнула Стелла, окинув взглядом её фартук — единственное, что прикрывало верхнюю часть тела.
— Сара-сан, ты хотела что-то сказать?
— Да нет, — покачала головой Сара.
Судя по недавнему «ты уверен», у неё сложилось какое-то мнение о ситуации, в которой оказался Икки, но она благоразумно промолчала.
«Тогда и я не буду её пытать, — решил парень. — У нас не настолько хорошие отношения, чтобы изливать друг другу душу».
— Некоронованный, я к тебе по другому поводу.
— Отказываюсь.
— Н-но я же ещё ничего не сказала.
— Да у тебя все на лбу написано!
Несмотря на общее спокойствие, её глаза сверкали от любопытства и желания.
«Такие же были у неё и вчера, и на званом вечере. Как у голодного зверя», — содрогнулся Икки и отказал быстрее, чем она успела открыть рот.
Сара попятилась, но тут же взяла себя в руки и снова пошла в наступление.
— Вообще, я хотела сказать, что ты можешь не быть моделью, но раз уж ты отказался…
— Оставь свою детсадовскую логику! Нет значит нет!
Насколько бы известным художником Сара ни была, какие бы благородные цели ни преследовала, Икки и не думал сдаваться. Ведь на кону стояла его публичная честь!
— Говори, что хочешь, но голым позировать я тебе не буду!
— У-у…
— И можешь сколько угодно укорять меня!
— У-у-у…
— И сколько угодно укать!
Сара огорчённо уронила плечи и пробормотала:
— Ну ладно, я поняла…
— Неужто сдалась?
— …Подожду, пока не заснёшь, а потом приступлю.
— Я так и знал, что ты ничего не поняла! — чуть не сорвался на крик Икки.
«Так дальше продолжаться не может. Против неё не помогут ни замки, ни бетонные стены — она просто нарисует дверь и войдёт. Это что же получается, мне вовсе не спать, чтобы не подпускать её к себе? Нет, отец, прости, твоя проблема подождёт. У меня нарисовалось кое-что посерьёзнее. Надо отвадить её раз и навсегда».
Он схватил Сару за плечи и, не давая войти в комнату, выставил прочь.
— Хватит, Сара-сан! Сколько бы ты ни приходила, я… А?
И он замолчал.
Фартук соскользнул с её тела, обнажая две спелые «дыньки».
— А…
— Кьяа-а-а-а-а-а-а-а-а!
Стелла покраснела, пронзительно завизжала, подскочила к Икки и закрыла ему глаза.
— И-Икки! Что ты творишь?!
— А-а что я?! Я не нарочно! Я просто схватил её за плечи, оно само!
— Тесёмка оторвалась, — ни капли не смутившись, сообщила Сара, подняла фартук и показала разлохматившуюся полоску ткани. — Наверное, начала расходиться, когда ты меня связала. Это ты во всём виновата.
— Ух… Н-ну да, кажется, я тянула за неё…
«То есть это из-за меня? Нет! Я ни в чём не виновата! Это всё она, извращенка! Одеваться надо нормально, а не так, чтобы от одной тесёмки всё падало! Но сейчас есть проблемы поважнее», — рассудила Стелла и сказала:
— Ну ладно, завернись хотя бы в одеяло! И дай ключ от номера в отеле! Раз я виновата, то пойду и принесу тебе одежду!