Раа-а-азз – взмах рук. Дв-аа-а – выдох. Тр-иии – набегающий поток тёплой энергии. Четыре – закончили упражнение.
Стоп! Как – это – закончили? Я же только начал? Эй?!! Почему я падаю? …ять! Реально – падаю!!! Нет-нет-нет! Рррр-а-ааз! Ну, родимая, поднажали-и-и. И р-рра-а-аззз…
Блин, может это возврат в невинность? Сон? Это был сон?!! Один из тех детских снов – обманок, из-за которых тебе потом так стыдно? И вот этот вот мамин тяжёлый вздох, и те самые укоры от папы, в том, что ты же уже большой, ну вот опять…
Всё. Рванулся, раскрыл глаза… Даже голову чуть приподнял. Фухх. Нет, ниже ватерлинии точка росы не зафиксирована. Уффф…
– Доктор! Доктор, он очнулся!
Кто очнулся? Я, что ли, очнулся? Так. Где я и почему всё белое, и почему Мадам Директриса так радуется факту моего очухивания?
– Я уже здесь, – раздался голос Доктора.
Доктор вошёл через белую дверь (что ещё за белая дверь, да где я?), а за ним в эту же дверь, пыхтя, протиснулся следом Мотя, волоча какую-то стойку, всю в проводах и осциллографах, видимо спёр, по своей спецшкольной привычке, из телеателье.
– Ну, с воскрешением вас. Как самочувствие? – очень живо поинтересовался у меня Доктор.
– А где я? – ответил я вопросом на вопрос, и на всякий случай уточнил, – и, кто я?
– А какое сегодня число? – Доктор решил меня «перекащенить».
– Сегодня – двенадцатое, вчера было одиннадцатое.
– Ага. Ясно. Маркиз. Приступайте.
– Э, а что вам, Доктор ясно? И к чему это он должен приступать? – я был недоволен таким протоколом.
– Сегодня – двадцатое. И, к слову, месяц вы тоже не угадаете. Поспорим?
– Э… А что вообще произошло?
– Вообще, в мире, или лично с вами? Если – в мире, то пока ничего глобального. А вот что произошло с вами, мы сами не заем, и очень хотим узнать. Вот поэтому наш специалист сейчас с вас снимет мнемограмму. Тогда мы вместе всё и выясним.
– Лежи не рыпайся. Башкой не крути!! – Мотя был очень сосредоточен напяливанием мне на голову шлема с проводами.
Я затравленно посмотрел по сторонам. Но никакого сочувствия не углядел ни в ком из присутствующих. По выражению их лиц я понял, что все они полностью согласны с происходящим. Присутствовали все мы, судя по интерьеру, – в больничной палате. Ну, ладно Доктор, а я-то чё в больнице делаю? И почему – лежа, – в больничной койке?
– Ай!! – Мотя чего-то крутил у своих приборов, от чего мне в голову втыкались гвозди.
– А это – обязательная процедура? – я лично в её необходимости начал сомневаться после второго же «гвоздя».
– Смею вас заверить, это для общего дела, – Доктор был очень убедителен.
– …ять! Кончай уже! – крикнул я электроюннатовцу, получив уже не «гвоздь», а «анкер» в темечко.
– Маркиз, как у тебя? – Задал вопрос Доктор.
– Ща всё будет, – продолжая крутить-вертеть свои ручки, пробормотал задумчиво естествоиспытатель.
– У-уу! Да, блин, ещё раз и ты будешь лежать на соседней койке! – снова взвыл я.
– Да завались уже! Я что ли виноват, что через твоё тупое суперэго ни одному сигналу не пробиться? – Мотя был зол, очевидно, от того, что не смог с лёту продемонстрировать Доктору свою виртуозность.
– Доктор! Что-то тут не так, – взмолился я, – отмените мне электрошок! Я всё равно ничего не знаю!
И тут выключили солнце…
***
Когда солнце всё же включили, в палате оказались только я и Мадам. Мадам сидела рядышком на не особо эргономичном стуле и «втыкала» в смартфон.
– А что это ты ту делаешь, кино же закончилось?
– Как что? Дежурю, – Мадам была удивлена моим вопросом ну прям ваще.
– И как давно СЕО рекламного агентства подалась в сёстры милосердия?
– Как только – так сразу! Когда тебя сюда притащила! – сестричка оказалась немного ворчливой.
– И долго ты тут так – дежуришь?
– Второй месяц.
– Чо?! Второй месяц? И ты тут каждый день? – нахлынула на меня волна опупения.
– Нет, не каждый. Мы чередуемся, день – ночь. Я сегодня в ночь.
– Мы – это кто?
– Я. Госпожа Мафдет. Девочки… – начала перечислять Мадам сиделка.
– Девочки? Какие ещё – девочки?
– Твои. Какие же ещё?
– Мои?! Мои же в пансионате…
– Не, не те твои кошкодевочки. А те кошкодевочки, которые с твоего отдела кошкодевочки.
– А откуда ты знаешь про отдел?
– Да я уже всё знаю. Не знаю, зачем только ты мне про охранную фирму врал. Боялся, что ревновать буду? И правильно делал.
– Доктор и тебя завербовал?
– Не совсем что бы завербовал. Так, кое-что рассказал, но без подробностей. А дежурить я сама напросилась.