Глаза Альмунда покраснели, борода растрепалась, а по рубахе стекала вязкая гороховая гуща.
— Так и я к тебе не напрашивался! Не рад нам? Так и ладно. Ульверы! — рявкнул я. — Готовь корабль! Уходим!
— Вот и иди! Иди-иди! И пусть Нарл проложит гладкий путь подальше отсюда! Чтоб мои глаза тебя больше не видели.
— Альрик, прощайся с братьями. Больше в эти края мы не придем.
И только тут старик замолчал, беззвучно разевая рот. Его сухие пальцы дрожали.
— Как же? — еле выдавил он. — Как не придете? Он мой сын!
Я тоже враз успокоился, хотя перед тем еле сдерживался, хотел выхватить нож и хотя бы бороду отсечь старому пердуну.
— Когда я навещал отца, он меня не бранил почем зря, товарищей не позорил, встретил ласково, накрыл богатый стол. К такому отцу я приду в гости всякий раз, как смогу. А такого, как ты, обходил бы стороной.
— Мал ты еще об отцах судить, — устало огрызнулся Альмунд. — Вот сын появится…
— У меня уже есть сын.
Потухший было огонь в глазах старика вспыхнул вновь. И он снова затряс бородой и закричал, но не на меня, а на Альрика.
— У всяких сопляков, значит, сыновья растут, а ты до сей поры неженатый! Не время! Дома своего нет! А у этого время нашлось! И жена нашлась, хотя сам еще сморчок зеленый. Стручок, поди, еще не вырос, а глянь, уже сына родил. А ты чего? Так и помрешь, как пес под забором?
— Так мы уходим или что? — лениво спросил Росомаха.
— Сиди и пей! — тут же набросился на него старик. — Не трону я твоего хёвдинга. Пусть гостит, сколько вздумается.
И пир продолжился.
Старик, конечно, поцапался со всеми, выбранил каждого сына и каждую дочь, но теперь я видел, что он незлобив, всего лишь мелочен, обидчив и ворчлив. Хотя на месте Альрика я бы тоже сбежал из дому.
Глава 4
У отца Альрика мы пробыли целую седмицу, перезнакомились со старшими братьями, с сестрами, их мужьями и детьми, в том числе и с отцом Халле Рыбака. Беззащитный рассказал о гибели хирдмана, о его подвигах, сражениях и похоронах. Я ждал криков, слез, обвинений, как было в деревне Энока, но родичи восприняли это известие спокойно. Когда старик ходил в Мессенбю, уже тогда узнал, что Рыбак не вернулся из Бриттланда.С другой стороны, больше никто из родни Альрика в хирд не попросился, хотя у них было в достатке и молодых парней, и крепких мужчин. Всех устраивала мирная жизнь с рыбной ловлей, выпасом скота, выращиванием ячменя и бранью ворчливого старика.
Наши перебранки с Альмундом продолжались с утра до вечера, но мне даже нравилось. Я говорил ему всё, что вздумается, да и он не сдерживался. Альрик оказался прав, я поладил с его стариком.
Напоследок Альмунд забил наш корабль всяческой снедью, подарил несколько плащей из шкур снежных волков. Где и нашел такие? Ведь на этом острове таких зверей не водилось. Попрощавшись с сыном, старик подошел и ко мне. Я тут же нахмурился, расправил плечи, показывая готовность к еще одной битве.
— Да не пыжься, не пыжься! — мирно сказал Альмунд. — С твоим росточком толку с того нет. Ишь, мелкий, борода еще не выросла, а уже в хёвдингах! Того и гляди, скоро каждого сопливого слушать придется.
Он кашлянул.
— Раз уж в хёвдинги вылез, так и веди себя как до́лжно! За хирдманами приглядывай, спуску им не давай, но и не губи почем зря. Имя отца не позорь, обид не терпи, не трэль ведь безрунный! И сюда заглядывай почаще, не чужие люди теперь. Жёнку с сыном привози, откормим так, что перерастет отца своего мелкого.
Даже Эрлинг не поучал так много, как этот трухлявый пень.
Я вытащил заранее приготовленный подарок — красивый нож с позолоченной рукоятью. За такой две коровы сторговать можно.
— Держи, старик. Раз уж ты в этих краях главный, так и утварь должна быть подходящей. Может, вспомнишь меня, пока будешь мясо нарезать под свои три зуба.
— Зубов у меня поболе твоих, — привычно огрызнулся он и взял нож. — Уж чересчур наряден. Не для простого бонда.
— Ты, отец, не прибедняйся, — к нам подошел Альрик. — Бери нож. А нам пора уходить. Ветер подходящий, быстро до Хандельсби долетим.
На том мы и покинули отчий дом Беззащитного.
В Северных морях нынче было оживленно. Обычно мы редко встречали корабли, особенно если отплыть подальше от берегов, а в этот раз по пути в Хандельсби мы заметили не меньше десятка. Там были и узкие хищные драккары, и пузатые медленные кнорры, и шустрые карви.
Перед фьордом собралось еще больше судов. Два конунговых драккара со знаком черного ворона перекрывали вход, с них к прибывшим отправляли людей для проверки или чтобы провести корабли через затопленные остовы.