— Спасибо тебе огромное. Самое огромное в галактике!.. Хотя, нет. Не самое. Но скоро кое-кто поблагодарит тебя… И меня, конечно. Поблагодарит так… — запнулась Дарующая и зажмурила искрившиеся зелёные глазки, после чего мечтательно улыбнулась. — Готовься к таким приключениям, которые ещё никому, никогда и нигде не выпадали. Ни людям, ни мирам, ни богам. Не шучу. И открой дверь. Там тебя моя Природа дожидается. Ватрушкой зовут. Сёстры так дразнили, но ей понравилось это прозвище. Тоже что-то замыслила, неугомонная.
Ничегошеньки не соображая, я подошёл к входной двери каюты и распахнул её. За дверью оказался зеленокожий инопланетянин-киплонгец во всей своей полутораметровой красе. Да-да, именно, разыскиваемый мною мутуалист с огромным коричневым грибом-зонтиком, донельзя сморщенным и пришпандоренным к спине. Я не смог удивиться, потому как пребывал в "открыто-закрытом мире", как и мои второгодники во время их умственного помутнения.
— Здравствуй, Мутуалист. Собачку нашу тут не видел? — брякнул я первое, что пришло на ум.
А киплонгец хитро подмигнул и ответил на чистом армавирском:
— Здра будь, барин. Потрещим? Обещай, казак, что потом обязательно меня выгуляешь в каком-нибудь местном ковчеге.
После этого зелёненький паренёк с лицом-клювом и колючим рюкзаком бесцеремонно ввалился в каюту и скомандовал:
— Дверку-то закрой. Скоро Устройство скумекает о нашем заговоре, тогда разом все жилые модули заблокирует. Придётся тебе меня усыновлять. К себе в карман совать, а потом в скафандр нырять.
О чём таком говорил киплонгец, я совершенно не соображал. Захлопнул входную дверь и поплёлся на призывы. Призывала духовка, разогревшая калорию, а потому непрестанно сигналила негромким, но противным писком.
Вытащив неведомое жаркое, я вывалил его на большущую белую тарелку и без всякой ложки-вилки вцепился в обжигавшую массу зубами. Ел пока, наконец, в голове не начало устаканиваться.
— Так ты не киплонгец, а Ватрушка?! — взвизгнул я и подпрыгнул на стуле от внезапного озарения, но из кухни не вышел, а зарядил вторую серию высококалорийного фильма. — Ты Жучка? Оборотень?.. Где там моя Кондрашка Васильевна?..
— Очнись. Времени мало. Ешь, и помчимся отсюда. Не навсегда, не бойся. После дела вернёмся на твои экзамены и праздник Открытых Дверей, — услышал я от Ватарии.
— Только обо мне не забудьте. Погулять хочу! По шарльеру! А-у-у! — завыла киплонгка, словно превратилась в волчицу-недоросля, потому как очень смешным голосом.
— Можно я сначала прикончу завтрак туриста? Потом сферы, потом гости, — взмолился я из кухни.
— Валяй. Но сперва выгуляешь, — сказала Ватрушка новым дискантом, похожим на голос зайчика из «Ну, погоди!», а потом добавила: — Мы на пару минут всего. Не разбегутся. Неделю уже на орбите. Потерпят.
— Кто на орбите? — спросил я с набитым ртом.
— Те, кто надо. Ещё один сюрприз. Готовься стать Богом. Ха-ха-ха! — залилась смехом невидимая из кухни Ватрушка.
— Потом я легенду расскажу, — начала умничать дочка Изарсии. — Уже после похода. Кстати, твой скафандр не станет прозрачным, уж извини. И вообще, он сильно поменяется. После об этом поговорим. Я и об экзамене расскажу, и о пророчествах. Обо всём, но сначала…
— Выгуляешь! А-у-у-у! — перебила Ватарию её неугомонная Природа.
Через пару минут я помыл посуду, умылся, собрался с духом и ввалился в зал. На диване восседала Ватария, а вот Ватрушки рядом не оказалось.
— Где твой волчонок? — спросил, не найдя глазами Природу.
— Ещё какой-то сюрприз приготовила. За дверью ждёт. Ты же понимаешь, что она играет с тобой. Сама же себя может выгулять. Уж двери точно открывать умеет. Ладно. Беги в сферы, узнай, что ей приспичило. Потом, всё равно, придётся её усыновить. Станет какой-нибудь блошкой и нырнёт в карман. Сама потом просигналит, когда нужно будет отпустить. Готов? И Кубика Васильевича захвати. Я на орбиту. Рядом побуду. Кое-кого успокою, чтобы… Иди уже! — скомандовала Ватария, прервав лекцию об оборотнях, и исчезла.
Я потоптался на месте, косясь на покрывало и вспоминая, нужно ли его брать с собой. После махнул рукой и, взяв в руки Васильевича «Мутного», как обозвал именной скафандр, вымахнул из каюты.
* * *
За дверью оказался обыкновеннейший фикус. Но не в цветочном горшке, а на загнутых ножках-корешках. Пара ног, пара крупных листьев с жёлтыми пятнами-глазами, и прочие листики, веточки, корешки. Пока соображал, фикус заговорил:
— Нравится? Эластика Робустика. Нет-нет, я в деревья не превращаюсь и не выдваиваюсь из них. Растениями занимается Ватария. Я только прикидываюсь ими. Иногда, — по-деловому доложила древовидная Ватрушка и пошагала в сторону лифта.