— С моего прошения, с мирного разрешения, позволь удвоить эту презренную монету. Не корысти чаю, а мир обучаю! — снова сымпровизировал я и приступил к процедуре.
Кулаки срослись, затряслись, а когда их раздёрнул, ладони обожгло таким жаром, что я мигом сунул их в первое подвернувшееся ведёрко с минералкой.
— Про ожоги я специально ничего не рассказывал, — взвыл я от боли, но ожёг быстро сошёл на нет. — Спасибо.
«Результат покажи. Благодарит, а что получилось не знает».
Я вынул кулаки из ведра и разжал. На каждой обожжённой ладошке красовалось по три рублика.
«Хотела девять, как миров у мамки, но у тебя всего две руки. Ха-ха-ха!» — раскатисто захохотала мир, обрадовавшись результатам эксперимента.
— И на том спасибо, — снова поблагодарил я Семалию и высыпал капитал в карман штанов. — Приступаем к разделению воды.
«Объясняй сначала. Это же не приумножение. Невесть, что за… Самогоноварение какое-то. Как ты себе его представляешь?»
— Я разделяю, а ты смотришь, в какой руке больше живых капель будет, и всё. Я вытираю ладошку без таких капель и снова, и снова раздваиваю, пока на… Пока не будет достаточно живых капель, а потом мы просто их раздвоим, приумножим, и Гну ими напоим, — объяснил я способ сотворения живой воды.
«Валяй. Гляну, что получится. Извини, но я ещё за контактёром присматриваю. Он не в себе после экскурсии. Чем вы там занимались, от чего у него какой-то мусор в голове?»
— Оставь его в покое. Сосредоточься на главном. Живая вода. Гну. Нога. Потом дичью его займёшься. Откуда утки, кстати?
«Ночью в корабельные мачты врезались. В антенны. Ослепли из-за яркого света и свернули шею. Это в южном полушарии было. Там сейчас осень. Почти конец ноября, по-вашему. Или ты ещё с таким незнаком? Что за картинки у тебя в голове замелькали?»
— Незнаком. А замелькали междометия. Живая вода-а. Начинаем!
И мы начали. Я усердно раздваивал, а мир помогала и сразу же проверяла результат.
Ни с первого, ни со второго раза, ни с шестого… Ничего у меня так и не получилось. Абсолютно одинаковые капельки, и всё тут. Наполовину живые и наполовину мёртвые. Хоть не обжигало руки и то, слава Богу.
— Давай ещё. Или присказку другую придумать? — устав всем телом одновременно, я повалился на колени, неосознанно поднял яблоко с земли и помыл его в минеральном ведёрке.
«Не поможет. По-моему, это невозмо… Стоп! Стоп-стоп-стоп!» — заверещала Семалия, а я подумал, что это она на деда, и спокойно продолжил грызть подарочное яблоко.
«Я к тебе обращаюсь, внеземное чучело! Что ты только что сделал?!»
— Яблоко помыл и грызу, а сам думаю, что же дальше делать, — ответил я спокойно.
Семалия подхватила несколько плодов, валявшихся под моими ногами и тут, и там, и бросила их в ведёрко. Яблоки перемешались с минералкой, потёрлись друг о дружку и всплыли.
«Не то! Не то! Не то!.. Давай сам их помой! Давай-давай! Неслух! Мой, тебе говорят!» — прикрикнула фокусница и придвинула ведёрко ко мне.
— Тише ты. Антилопу разбудишь. Мне же много не надо. Для деда намою, так и быть, — шикнул я на мир и приступил к омовению разноцветных и разнокалиберных плодов.
«Тоже не то. Не та концентрация. Стоп! Возьми новое яблоко. Лови! — швырнула в меня Семалия ещё один плод, валявшийся под ногами. — Просто намочи его водой. Вот так. Не окунай. Капни другой рукой. Во! Оно самое!.. Получается, но как?!
…Ой, мамочка родимая! Что же это в свете твоём происходит? Не отвлекайся! В ладошку накапай с яблочка. А теперь раздваивать будем. Не совсем живая, но для животины сойдёт. Валяй свою первую присказку. Должно теперь получиться. И ведро лови! Сюда капать будем».
Семалия чему-то очень обрадовалась и начала манипулировать мною, как марионеткой. Подобрала яблочко, обрызгала его моими руками и своей минералкой, а потом второе ведёрко опорожнила от фруктов и придвинула мне под ноги.
— Разделяю минеральную водицу на живую и ту, что для питья не годится? Это не совсем то. Если все капли живые, тогда давай их приумножим, — предложил я.
«Они не совсем живые получились. В них другая сила. Сила созидания. Новая и невиданная. Яблочная какая-то. Я потом у мамки узнаю. Какая-то материнская и всё на свете преображающая. А у нас, как раз тёлочка… Или девочка развалилась посреди двора. Ой-ёй! Сейчас натворим дел. Ой, натворим!..»
— В крайнем случае, выселите меня из своей галактики, — недопонял я, о каких таких девичьих, да ещё и яблочных, силах запела рыжая помощница. — Ладно. Удваиваем. Только не хватай за руки. Я сам. По моему прошению, по мирному соглашению, приумножаю природную силу, чтобы лечить антилопу-кобылу!