— Вам понадобится какой-нибудь молодой мир с зарождающейся природой. Или другой, с более лояльным отношением к вурдалакам и их Природам. К сожалению, такие подробности можно узнать только при непосредственном контакте с ЭВМ, или с самими астрами.
По цитатам из трудов философов и мыслителей, я знаю, что в галактике имеются звёзды, покровительствующие изгоям Природам и Дарующим жизнь. Они называют их «Резервами» или «Резервациями». Некоторых из них привлекают для оборудования непригодных для жизни астероидов или планет с отсутствием каких-либо предпосылок на саму возможность биологической жизни.
В моей базовой памяти огромное количество звёзд и планет, но сведений, которые из них в настоящее время являются Резервацией, к сожалению, нет. Извините, — закончила Образ лекцию, от которой мне нисколечко не полегчало.
— Жаль, конечно. А астралом их найти можно? Хотя, не уверен, что обучен такому.
— Во время таких путешествий вы простой сторонний наблюдатель. Поэтому не можете узнать что-либо или спросить. Как вы понимаете, даже если отыщете данное место, понятнее от этого не станет. Никто из таких объектов с табличками на груди не ходит.
— С какими ещё табличками? — недопонял я.
— «Я Дарующая Жизнь, которую вы ищете». И потом, никому не известно, в каком виде, или в каком образе они пребывают в спячке при таком бесконечном ожидании.
— Значит, как ни крути, придётся вернуться на планету, — пришёл я к печальному умозаключению.
— С вашего разрешения, я могу рассказать легенду о Головастике. По-моему, именно ею руководствуются миры, играя с вами в обман с памятью.
— Тогда я окажусь вооружённым таким знанием. Но мне, всё одно же, придётся выходить в свет. Так что, спасибо.
…Там же всё хорошо заканчивается?
— Если считать, что необъяснимое исчезновение – это хорошо, тогда, да. Он убывает в неизвестном направлении, оставив после себя великие начинания по полному переустройству уже существующих миров, а, возможно, и начала зарождения второго круга младших планет-близнецов.
— Легче не стало. Ну, да, спасибо вам на добром слове. Если других новостей нет, тогда пойду в Семалию, — решил я закругляться и не откладывать неизбежного визита «вежливости».
— Особых нет. Но ваш куратор, контактёр номер восемь, интересовался планетой Ревелия, которая спутник астры Венерия-Вардакия. Я проинформировала о требуемом пропуске для посещения этой планеты и сообщила координаты самой звезды.
— Мне это не интересно, — отмахнулся я от каких-то Ревелий и их мамок с труднопроизносимыми именами.
— Возможно, я вас заинтересую, когда озвучу требуемый для её посещения уровень допуска.
— Восемнадцатый? — вздрогнул я всем телом, угадав, к чему клонит ЭВМ.
— Да. А теперь, с вашего разрешения, активирую символ выхода и отключусь. До свидания, — попрощалась Образ и затемнила пещеру.
— Влип, очкарик? Или так всё и задумывалось? Терять-то, всё одно, нечего, — начал я невесёлые рассуждения. — Собирался поговорить с Семалией? Получи и распишись. А на то что без пропусков останусь – наплевать и забыть. Не больно-то интересно по ним шастать... Так что? В путь? Символ долго гореть не будет. В путь.
* * *
Прибыв в земную пещеру на закате, я целеустремлённо пошагал вниз по тропке. Собрался от самого Фортштадта добираться к Семалийскому Павлу своими силами. Ну, в крайнем случае, во второй части предлинного пути воспользоваться троллейбусом.
Старался ни о чём не думать, даже остатки рублёвого капитала переложил в нагрудный карман, чтобы монетки поменьше звякали друг о дружку, но и это не помогло.
«Всё уже знаешь?» — прозвучало в голове тем же, коварным женским голосом.
— Разумеется, — проворчал я и продолжил турпоход.
«Злишься?»
— Сама-то как думаешь?
«Я хочу перед тобой извиниться», — начала оправдываться мир.
— Для чего? Завтра всё с самого начала обстряпаешь, пропуски последние выцыганишь, а потом извиняйся. Обманули дурачка на шесть рубликов. Ха-ха-ха.
«Понимаю, как это выглядит со стороны, но тому были веские причины…»
— Плевать. Всё правильно сделала. Поделом. В вашу космическую школу Угодников восемнадцатый уровень нужен? Завтра же его получишь. Так что, нечего оправдываться, — не захотел я выслушивать унижения огромного мира, тем более что сам собирался обвести её вокруг пальца.