Дорога к лагерю вела вверх, выровнялась на несколько сотен ярдов, а затем плавно спускалась вниз, пока не достигла лагеря. После этого он снова пошел вверх, причем круто; но то, что он делал за пределами лагеря, для водителей не имело значения.
Примерно через семь минут после выезда с плантации Ла Фарж автомобили снова притормозили.
Ник снял с пояса оставшуюся гранату, готовясь к тому, что должно было произойти, и прикрепил Вильгельмину к проволочному прикладу. Он знал, что Сайто, находившийся в нескольких ярдах от него, делал аналогичные приготовления. Он также знал, что три другие гранаты будут использованы наилучшим образом и что несколько недавно приобретенных пулеметов будут нацелены на соответствующие цели.
Пронзительное пение птиц пронизывало неподвижный ночной воздух. Ник включил передачу, локтем оттолкнув лежащего капрала, и последовал за Сайто по извилистой горной дороге. Он увидел, что «Королевский родстер» достиг конца ровной полосы дороги, и понял его реплику. Он ускорился. Открыл дверь. Вынул штифт из гранаты. Оставил на сиденье. Схватил пистолет и все остальное и выпрыгнул. Машина набрала скорость и за «Ройял» спустилась по склону.
Ник помчался по узкой дороге и карабкался по склону горы. Он достиг относительной безопасности запутанного куста, когда первый взрыв нарушил тишину. Гигантский шум разделился на несколько частей и отразился в долине. Осколки рваного металла летели и впивались в мокрую землю. Второй взрыв был даже громче первого, и с его оглушающим звуком патрульная машина превратилась в скрученную массу измельченных деталей. Откуда-то сверху донесся смертоносный грохот автоматов. Через несколько секунд он был заглушен гулким эхом еще двух взрывов. Ник пробирался сквозь густые кусты и видел тусклые огни лагеря. На фоне огней клубились клубы дыма, и маленькие взъерошенные фигурки беспорядочно бегали между палатками.
Под ним, над ним, за ним и перед ним мертвые звуки становились все громче. Третье и последнее из взрывных устройств врезалась в лагерь, и он увидел, как палатки крошатся и падают, как карточные домики. Бегущие фигуры сновали, как тараканы по грязной кухне, когда вдруг включается свет. Ответный огонь попал в склон холма, но ничего не нашел. Пулеметы безумно стучали, выкрикивая сообщение о внезапной смерти и всепроникающей ненависти.
Две разбитые машины стояли на дороге, ведущей в кровоточащий кричащий лагерь. Никто никогда не узнает, что их обитатели умерли ранее той ночью и в другом месте. Воюющие мужчины не проводят вскрытия, особенно когда их лагерь подвергся нападению партизан через границу между ними и их врагами.
Убийственные звуки прекратились так же внезапно, как и начались. Это означало конец их небольшого запаса боеприпасов и начало отступления, столь же быстрого и бесшумного, как и их внезапное приближение. Ник пополз назад через кусты и спустился к дороге, надеясь, что люди Сайто начали отступать вниз по склону холма согласно плану. Бесцельные очереди и залпы огня доносились из лагеря, уходя куда-то в холмы наверху в поисках спрятанного врага. Но скрытый враг уже сделал свое дело ... У кого-то не было бы оснований полагать, что генерал Минь и его несчастные товарищи не погибли в партизанской операции, которая поймала их, когда они входили в собственный лагерь.
Пламя двух горящих машин отбрасывало замысловатые узоры света, танцующие на изуродованной дороге.
Ник встретил Сайто в тени и отправил его в путь. Сам он дождался ровно столько, чтобы услышать сообщение Сюаня о полном отступлении с двумя легкими травмами, затем он тоже устало вернулся на плантацию. Луч прожектора беспомощно бродил по склону холма. Ему нечего было найти. Крошечная война внутри войны закончилась.
* * *
Мадам Клэр Ла Фарж проснулась от короткого беспокойного сна. Некоторое время назад далекие звуки стрельбы прекратились, и ночь, медленно переходящая в рассвет, снова стала такой же тихой, как и тысячи других ночей ... за исключением того, что на площадке послышались тихие мужские голоса. Затем она услышала шаги Сайто, спускающегося по лестнице, и другие шаги, новые шаги, входящие в комнату, которую они с Полом спроектировали для гостей, которые перестали приходить сюда более десяти лет назад.
Она слушала, как высокий незнакомец тихо ходил по комнате; слышал, как он вышел, пересек лестничную площадку и наполнил ванну в гостевой, которая была кремовой, розовой и золотой.
Клэр улыбнулась про себя. Если мужчине когда-либо требовалась ванна, то этому, безусловно, требовалось. Но кремовая, розово-золотая оправа была вряд ли тем, что она выбрала бы для него. Как бы она ни была ошеломлена, когда Картер и Сайто строили свои быстрые планы, она все же заметила, как высокий, потрепанный незнакомец собрал свои ослабевающие силы и принял командование. Он думал быстро и действовал решительно. И когда он увидел, как она ожила и взяла чашку кофе из дрожащих пальцев Луа, он улыбнулся ей такой искренней теплой и радостной улыбкой, что она осталась с ней еще долго после его ухода. Он даже не спросил о послании Моро, но коснулся ее руки и извинился за то, что так долго не приходил. Тогда она сказала ему, что сообщение все еще в целости и сохранности. Он кивнул, как будто знал, что это будет, поблагодарил ее за мужество и ушел с Сайто. Теперь, когда он вернулся, она почувствовала такое сильное облегчение, что это ее удивило.