— Дорогой, я уверяю тебя, ты зря беспокоишься! — сказала она, взмахнув веером, — Николь будет под моим постоянным присмотром, и она не натворит снова глупостей, я уверяю тебя.
— Может, все же возможно отложить поездку? — встревожено проговорил Николас, — Я бы смог тогда сопровождать вас! Но отлучиться сейчас я никак не могу. У меня ответственное поручение от самого магистра, я не могу его проигнорировать.
— Никто не просит тебя откладывать аккоменду[5]. Мы едем вместе с твоим папенькой. К чему тревоги твои? Секретом для тебя не станет — наш интерес, в исключительной партии для Николь. Семья Лафар знатные, почтенные люди, а парень ей явно очарован. Ты же сам понимаешь, что ей пора забыть о ребячестве и повзрослеть. Я, разумеется, тоже вижу ее беспокойство о дальнейшей судьбе. Но случится то, что должно! Хочет этого Николь или нет!
Николас хотел было возразить, но она подняла ладонь вверх:
— Все Николас, passablement[6]. К чему дальнейшие препирания? Все уже решено!
Дама резко развернулась и направилась дальше по коридору. Николас проводил ее взглядом, тяжело вздохнул и зашел в комнату рядом с лестницей. Мое туманное сознание поспешило за ним. Не успел он и дверь закрыть, а я была уже внутри. Из их разговора мне стало ясно, что красивая женщина была его матерью. Удивительно, как я сразу этого не поняла, Николас унаследовал утонченные черты именно от нее!
Зайдя в комнату, он небрежно бросил перчатки на стол. Опустившись на стул, он направил взгляд, куда-то вдаль, дальше открывающееся картины за окном. А у меня появилась возможность разглядеть его очередной безупречный облик. Сегодня на нем был надет элегантный черный фрак, белая рубашка с жабо и брюки, заправленные в длинные кожаные сапоги — великолепен! Но лицо его было омрачено беспокойством.
— Хозяин Николас, сколько можно себя изводить? — раздался знакомый скрипучий голос со стороны кровати. — Вы не сможете оберегать девчонку всегда!
Николас молчал, но выражения лица переменилось с тревоги на грусть.
— Вам предстоит тяжелая миссия, дабы доказать ваши способности, — продолжала ехидна, — вы первый, кто смог открыть эти знания в столь ранние лета. Последнему просветленному, которому удалось, познать лишь часть особой силы было 92 года. Но он успел сделать многое для братства, без него она не стала бы столь влиятельной и величественной. Он занял почетное место в ложе и к нему прислушивались все. Но занимать сей пост, ему не удалось долго, всего лишь каких-то двадцать лет. Великий был человек…
Существо, одним прыжком, преодолело расстояние метра три, не меньше. Оказавшись на столе, возле своего хозяина, его шерсть вдруг стала в жемчужно-серебристой. Я, конечно, помнила, как он менял цвет в прошлый раз, но это вызвало прежнее восхищение.
— Я не собирался все время о ней заботиться. Просто сейчас в ней что-то изменилось, ее энергетика меня беспокоит. Она все время нервничает, стала вспыльчивая и почему-то отталкивает меня.
Мне было тяжело наблюдать за его переживаниями, так хотелось утешить его. Удивительно, но он мне кажется таким родным….
— В детстве мы были очень дружны, но сейчас мы как будто чужие… — продолжил было Николас, но повернувшись, вдруг уставился прямо на меня и оборвал себя на полуслове. Он прищурил глаза и поднял руки перед собой.
— Хозяин Николас! Что происходит?
— Я думаю, за нами следят! — мрачно проговорил он, не отводя от меня глаз.
— Любую угрозу по отношению к вам, я почуял бы за милю. Вы уверены, что здесь лазутчик? — существо принялось шумно втягивать воздух своим длинненьким носом. Вместо шерсти вновь появились колючки, а цвет приобрел голубой отлив.
— В том углу, мерцает живая энергетика. Разве ты не чувствуешь? — Николас сделал шаг по направлению ко мне, а ехидна протяжно зашипела.
На меня напал необъяснимый страх, а вдруг он и вправду меня найдет. От испуга я зажмурилась. Открыв глаза, парня нигде не было, я была у себя в постели абсолютно одна. Меня страшно трясло, то ли от голода, то ли от испуга. Подняться удалось с большим трудом. Снова вернулось головокружение, но состояние было не настолько тяжелое, как прошлой ночью. Вспомнила, что вчера из кафе я принесла с собой шоколадку. Меня угостила благодарная девушка, разобравшаяся со своими горе-драчунами. Сумка висела на ручке шкафа, порывшись немного в ней, спасение было найдено. Съев угощение, мне сразу стало легче, тремор почти прошел. Я взглянула на часы, время 2.30, сил переодеваться и умываться не оказалось. Их нашла лишь, чтоб переложить дневник на тумбочку и уснула беспробудным сном. Больше сновидения в эту ночь меня не беспокоили.