Коммак улыбнулся и сказал:
— Я предлагаю кандидатуру судьи Сэмюеля Хаскелла.
— Я тоже, — быстро добавил Денби.
Я кивнул.
— Кандидатура судьи Хаскелла принята. Есть ли другие предложения?
Поднялся Невада.
— Я предлагаю кандидатуру Джонаса Корда-младшего, — растягивая слова произнес Невада.
Я улыбнулся ему.
— Спасибо. — И повернулся к судье. Мой голос прозвучал твердо и спокойно. — Вы поддерживаете это предложение?
Лицо судьи налилось краской. Он посмотрел на Коммака, затем на Денби. Денби побледнел.
— Вы поддерживаете это предложение? — холодно повторил я. Судья понял, что я победил.
— Да, поддерживаю, — тихо произнес он.
— Спасибо, судья, — ответил я.
Дальше все пошло легко. Я скупил их акции за двадцать пять тысяч и первым делом уволил Денби.
Если я и собирался завести секретаря, то не такого противного и мелкого подхалима, как он. Мне хотелось секретаршу с титьками.
Робер вошел в кабинет, где мы работали с Макаллистером. Я взглянул на него.
— Слушаю, Робер.
Он почтительно склонил голову.
— Мисс Рина хотела бы видеть вас у себя, сэр.
Я встал и потянулся. Сидение за столом в течение нескольких часов было самым худшим, что мне когда-либо приходилось делать.
— Хорошо. Я пойду к ней прямо сейчас.
Макаллистер вопросительно посмотрел на меня.
— Подождите меня, — сказал я, — я долго не задержусь.
Робер открыл мне дверь. Я поднялся по лестнице к комнате Рины и постучал.
— Войдите, — пригласила она.
Рина сидела перед зеркалом за туалетным столиком. Луиза расчесывала ее волосы большим белым гребнем. Рина посмотрела на меня в зеркало.
— Ты хотела видеть меня? — спросил я.
— Да, — ответила Рина и, повернувшись к Луизе, добавила: — Ну хватит. Оставь нас. — Девушка кивнула и направилась к двери. Вслед ей прозвучал голос Рины: — И жди внизу. Когда понадобишься, я позвоню. У нее есть привычка подслушивать под дверью, — улыбнувшись, сказала она мне.
— Я знаю, — ответил я, закрывая дверь за Луизой. — Зачем ты хотела меня видеть?
Рина поднялась. На ней был черный пеньюар, сквозь который просвечивало такое же черное нижнее белье. Наши взгляды встретились. Она снова улыбнулась.
— Что ты скажешь о моем вдовьем трауре?
— Забавный, — ответил я. — Но, надеюсь, ты меня не для этого пригласила?
Она достала сигарету и прикурила.
— Я хочу уехать сразу после похорон.
— Зачем? Это твой дом, отец оставил его тебе.
Мы смотрели друг на друга сквозь табачный дым.
— Я хочу, чтобы ты купил у меня этот дом.
— А где я возьму денег?
— Достанешь, — спокойно сказала она. — Твой отец всегда доставал деньги, чтобы купить то, что хотел.
Я внимательно посмотрел на нее. Похоже, она знала, чего добивается.
— И сколько ты хочешь? — осторожно спросил я.
— Сто тысяч.
— Что? — воскликнул я, — он не стоит больше пятидесяти пяти.
— Знаю, — ответила Рина. — Но в эту сумму входит кое-что еще — мои акции компании «Корд Эксплоузивз».
— Акции не стоят остатка этой суммы! — взорвался я. — Только сегодня утром я купил вдвое большее количество акций за двадцать пять тысяч.
Рина поднялась и подошла ко мне. Взгляд ее был холоден.
— Послушай, Джонас, — произнесла она ледяным тоном. — Я все взвесила. По законам штата Невада, независимо от завещания, я имею право на треть всего имущества. Я смогу опротестовать завещание, как только захочу. И если даже я не добьюсь успеха, то все равно втяну тебя в судебные передряги лет на пять. И что тогда будет с твоими планами? — Я молча уставился на нее. — Если не веришь мне, спроси у своего адвоката, — добавила она.
— Ты уже опротестовала завещание?
— Да, черт возьми, я уже сделала это. Судья Хаскелл позвонил мне сразу, как только вернулся к себе.
Я глубоко вздохнул. Следовало предположить, что старый ублюдок не простит своего поражения.
— У меня нет таких денег, — сказал я, — и у компании тоже.
— Знаю, — ответила Рина. — Но я и об этом подумала. Я получу пятьдесят тысяч на следующий день после похорон, и компания выдаст мне вексель с обязательством выплачивать по десять тысяч в течение пяти лет.
Не требовалось советоваться с адвокатом, чтобы понять, как хорошо она осведомлена в данном вопросе.
— Хорошо, — сказал я, направляясь к двери. — Пойдем вниз, Макаллистер подготовит бумаги.
— Не могу, — снова улыбнулась Рина.
— Почему?
— Но ведь я в неглиже. Как может вдова Джонаса Корда в таком виде решать деловые вопросы? — Она вернулась к туалетному столику. — Когда бумаги будут готовы, пришли их сюда.
9
Было пять часов вечера, когда мы вышли из такси перед банком в деловой части Лос-Анджелеса. Мы направились в административное помещение, расположенное в задней части здания. Макаллистер провел меня в дверь с табличкой «Посторонним вход воспрещен», и мы оказались в приемной.
— Мистер Макаллистер, — улыбнулась секретарша, — а мы думали вы в Неваде.
— Я был там, — ответил он. — Мистер Морони у себя?
— Я должна проверить. Иногда он уходит из офиса, не ставя меня в известность.
Она скрылась за другой дверью.
Я посмотрел на Макаллистера.
— Вот такая секретарша мне и нужна. У нее есть мозги и пышный бюст впридачу.
Он улыбнулся.
— Такие девушки получают семьдесят пять — восемьдесят долларов в неделю. Они не дешевы.
— Я буду платить за все, что мне нравится.
Секретарша, по-прежнему улыбаясь, появилась в дверях.
— Мистер Морони примет вас, мистер Макаллистер, — сказала она.
Я проследовал за ним в большой кабинет с отделанными темным деревом стенами. Посередине стоял громадный стол, за которым сидел маленький человек с проницательными темными глазами и волосами стального цвета. При нашем появлении он встал.
— Мистер Морони, это Джонас Корд, — представил меня Макаллистер.
Морони протянул руку, и я пожал ее. Это не была обычная мягкая рука банкира. Она была твердая и мозолистая, а рукопожатие крепкое. В этой руке чувствовался многолетний труд и отнюдь не за столом.
— Рад вас видеть, мистер Корд, — произнес он с легким итальянским акцентом.
— Я тоже, сэр, — вежливо ответил я.
Он подвелнас к креслам впереди стола, и мы уселись в них. Макаллистер сразу приступил к делу. Когда он закончил, Морони, сидевший за столом, слегка наклонился вперед и посмотрел на меня.
— Весьма сожалею о постигшей вас потере, — сказал он. — Судя по тому, что я слышал, ваш отец был очень необычным человеком.
— Это так, сэр, — кивнул я.
— Вы, конечно, понимаете, что его смерть несколько меняет дело?
— Мистер Морони, я не пытался вдаваться в технические детали этого вопроса, но мне казалось, что ссуда была предложена компании «Корд Эксплоузивз», а не моему отцу или мне.
Морони улыбнулся.
— Хороший банкир дает ссуду компаниям, но всегда имеет в виду людей, которые стоят за ними.
— У меня мало опыта, сэр, но я думаю, что для хорошего банкира главное получить надежное обеспечение под ссуду. Мне кажется, это было оговорено в соглашении между вами и мистером Макаллистером.
Улыбнувшись, Морони выпрямился в кресле и достал сигару. Он раскурил ее и посмотрел на меня сквозь клубы дыма.
Мистер Корд, скажите, пожалуйста, как вы представляете себе основную ответственность заемщика?
— Извлечь доход из ссуды.
Я сказал заемщика, мистер Корд, а не кредитора.
— Я понял вас, мистер Морони. Но если я чувствую, что не сумею извлечь доход из ссуды, которую вы собираетесь предоставить мне, то вообще нет смысла говорить об этом.
— И каким образом вы намерены получить этот доход? — спросил он. — Вы хорошо знаете свое дело?
— Не так хорошо, как должен бы. Безусловно, не так хорошо, как буду знать через неделю, через месяц, через год. Наступит завтра, а вместе с ним и новое время. Предоставятся новые возможности делать деньги, каких не было во времена моего отца. И я воспользуюсь этим.