– Я не мог вам отказать, господин министр, это всё же часть вашей работы: быть в курсе возможных угроз, – Поттер постарался улыбнуться, однако из-за слабости получилось не очень, – можно у вас спросить: почему близнецы и Ли Джордан напали на моего кузена?
– Квирелл подчинил их непростительным заклятием, – голос Фаджа помрачнел, – и у меня ещё будет немало вопросов к преподавательскому составу, – Корнелиус многозначительно посмотрел на Дамблдора, – не понимаю: как ваш коллектив мог допустить подобное в стенах школы! Выздоравливайте мистер Поттер, а нам пора вернуться к работе.
Министр улыбнулся Поттеру и Сьюзан с Дадли, мрачно посмотрел на Дамблдора и вышел из больничного крыла. Остальные последовали за ним. Когда сопровождавшие министра ушли, Поттер почувствовал сильную слабость, что не укрылось от Сьюзан, которая продолжала сидеть на краешке кровати, куда переместилась незадолго до прихода министра.
– Отдыхай, Гарри, мы зайдём к тебе вечером, – девочка улыбнулась ему и, обняв на прощание, вышла из комнаты.
– Поправляйся, – Дадли положил свою руку ему на плечо, – поговорим дома, – тихо шепнул он на ухо Поттеру и тот слегка наклонил голову, показывая, что согласен с кузеном.
После того, как посетители покинули палату, Поттер быстро уснул.
Комментарий к Глава 29
Вот и очередное продолжение. До конца этой части осталось совсем немного, правда я всё же снова растянул конец.(
Хм, уважаемые читатели, кто знаком с фэндомом Наруто? Я всё же хотел попытаться написать миник или маленькое миди не растягивая его, причём не как первую часть, а полностью всё произведение страниц на 30-40. Вот только есть проблемка: я Наруто вообще не смотрел и не читал, но фанфики по нему интересные. Недавно попалось про попаданца в Сакуру, хотел написать свою версию, но короче. Да и в жанре вроде ПОВ я ещё не писал - интересный опыт.) Если кто согласится быть бетой или соавтором пишите в лс пожалуйста. P.S. Надеюсь подобные приписки не запрещены правилами сайта.
С уважением, автор.
========== Глава 30 ==========
Предчувствия не подвели Поттера: он и в самом деле провёл в больничном крыле почти всё оставшееся до отъезда время. Выпустили его только перед праздничным пиром и то, только потому, что остальные ученики Хогвартса начали задавать неудобные вопросы: жив ли герой и всё ли с ним в порядке.
После происшествия Поттер стал очень популярной персоной и посмотреть на него (как будто за целый год в Хогвартсе не насмотрелись) хотела вся школа. Однако благодаря влиянию министра, которому нужен был живой и здоровый герой, который способен поднять его популярность в народе и обеспечить победу на выборах, к Поттеру были приставлены двое авроров и к нему не пускали никого, кроме нескольких друзей, медиковедьмы и людей министра. Если честно, Гарри был ему за это очень благодарен, ведь желающих с ним пообщаться было очень много. Кузен один раз принёс ему (чтобы не скучал) письма поклонников, пришедшие сегодня с утра. Взглянув на гигантскую стопку в руках Дадли, Гарри всерьёз начал подумывать над вариантом: сбежать из больничного крыла, надеть мантию невидимку и, переместившись камином до Дырявого котла, добраться до дома на такси. После чего наложить на коттедж фиделиус, поставить блокировку совиной почты на Дадли (чтобы его не вычислили по кузену, который не сможет находиться под фиделиусом всё время) и никуда не показываться из дому до следующего учебного года. Впрочем, не всё было так печально и через пару дней энтузиазм поклонников начал спадать.
Правом на посещение Поттера обладали только Дадли Дурсль, Сьюзан Боунс, Дафна Гринграсс и Малфой с компанией. Драко появился сразу после того, как им было получено разрешение на посещение Поттера: ему не терпелось узнать подробности из первых уст, так как Дадли молчал как партизан и отделывался лишь общими фразами, а все волшебники хотели знать, что же произошло. И теперь Драко мог получить карт-бланш на рассказ различных историй частично правдивых, частично придуманных, однако в ближайшее время, внимания окружающих Малфою будет не занимать.
Преподавательский состав Хогвартса и министерство, вообще сообщили ученикам о произошедшем крайне мало: да, профессором был похищен ученик Слизерина, да, Гарри Поттер его спас, сразил злодея, но и сам пострадал и попал в больничное крыло. На этом официальная информация заканчивалась. Никто даже не знал, что Сьюзан Боунс также помогала Поттеру в его «героическом поступке», и то, что похищен был Дадли Дурсль. Сами участники произошедшего не спешили рассказывать о своей причастности, так как понимали, что если о них станет известно, то до конца этого года им придётся отвечать на вопросы, рассказывать истории и быть в центре внимания. Даже жаждущий славы Дадли не хотел привлекать к себе такую популярность, тем более он был спасаемым, а подобная известность могла помешать ему в будущих планах. Поттер знал об этом и поэтому выдал переработанную версию, как они с Дадли и Сьюзан задумали вывести профессора на чистую воду, и что из этого вышло, а так же попросил Малфоя не распространяться про участие кузена и Боунс. Драко согласился, он даже готов был поклясться, что ничего про личности помощников Поттера не расскажет, но Гарри решил не доводить до крайности, и счастливый Малфой убежал из больничного крыла в гостиную, поднимать свою популярность. Вслед за ним поспешили и Крэбб, Гойл и Гермиона, ставшая неотъемлемой частью слизеринской компании.
– Бедняга, – Гарри, Дадли и Сьюзан сочувственно посмотрели в сторону убежавшего блондина, – он, похоже, не понимает, что его ждёт, – Дадли с трудом сдерживал смех.
– Да уж, – хихикнула Сьюзан, – до Хогвартс-экспресса ещё два дня и скоро Малфой осознает всю тёмную сторону подобной известности.
– Похоже, что из его компании только Гермиона понимает на что он только что себя обрёк, – улыбнулся Поттер, – видели как она его отговаривала…
– Это выглядело крайне забавно, – не выдержав, Дадли засмеялся, – кстати, вы видели? Крэбб читал! И даже без принуждения со стороны Гермионы.
– Да уж, влияние заучки всея Гриффиндора оказалось заразным, – тоже засмеялась Сьюзан.
– Интересно, – Поттер облокотился на спинку кровати: он всё ещё чувствовал сильную слабость и старался большую часть времени лежать, – что именно расскажет Малфой остальным? Он ведь явно добавит в историю что-то от себя…
Ребята ещё долго обсуждали, как именно приукрасит Малфой рассказанную ему историю, после чего Дадли и Сьюзан пошли по гостиным, а Поттер лёг спать. А наутро Хогвартс взорвался от нескольких сенсаций. Смеющийся до слёз Дадли, ввалился в больничное крыло и, изредка срываясь на смех, начал рассказывать до чего довела учеников магической школы фантазия Малфоя.
– Ты представляешь Гарри, ха… Уф, не могу! Ты оказывается спасал не слизеринца, а прекрасную юную аристократку, которая была в тебя тайно влюблена… Ну а после спасения… Ну, ты понимаешь, – Дадли слегка покраснел, – в общем ты настолько увлёкся, что не обратил внимания на раны и переломы из-за чего потерял много крови и попал в больничное крыло на руках у юной прекрасной феи…
– Ну что тут можно сказать… С фантазией у Малфоя явно всё хорошо, – Поттер улыбался: он уже чувствовал себя намного лучше, да и мадам Помфри обещала, что отпустит его сегодня вечером к праздничному ужину.
– Нет, Гарри, фантазия у Малфоя не просто отличная, она у него вообще без тормозов! Когда он в следующий раз пересказывал историю, ты уже спасал не прекрасную слизеринку, а самого нашего декана, которого коварный одержимый выкрал прямо с конференции по зельеварению, чтобы тот варил ему запрещённые зелья!
– И что, профессор Снейп меня тоже… благодарил за спасение? – Поттера слегка передёрнуло от подобной мысли. Нет, декана Слизерина Гарри уважал, как отличного зельевара. Да и помогал он им с Дадли с экспериментами, подкидывая в качестве домашнего задания книги по теме их работ. Однако к людям с нетрадиционной ориентацией Поттер относился хоть и терпимо, но с лёгким отвращением. Лично для него подобные отношения были просто неприемлемы. Причина подобных мыслей была банальна: от подобных отношений не может появиться ребёнок, соответственно часть генома общечеловеческого фонда, будет утеряна безвозвратно. С одной стороны это вроде как естественный отбор, а с другой усилия предков и родителей подобного ребёнка, которые на протяжении долгих лет боролись за будущее своего потомства, пропадут втуне. Так что, несмотря на то, что Поттер не бросался бить и притеснять людей нетрадиционной ориентации, даже мысль о том, что кто-то может думать о нём в подобном ключе была ему противна.