– Но мы ведь не школьники, чтобы ограничиваться поцелуями. Вячик, я серьезно. Я очень рада, что мы встретились. Надеюсь, теперь станем друзьями, но это – все.
– Тебя останавливает только то, что я женат? Больше ничего?..
– Больше ничего.
– Тогда завтра же начинаю разводиться, – решительно заявил он.
– Ничего не выйдет, выходные! – рассмеялась я.
– Ладно. Но встретиться завтра мы можем? Только ближе к вечеру, днем смотаюсь на дачу поговорить с женой о разводе. Поездка на рыбалку отменяется!
– Хорошо, встретимся завтра, – немного помолчав, согласилась я. – А сейчас мне пора – уже первый час ночи, и дома меня, наверное, потеряли. Удивительно, что никто не звонил.
Я достала из сумочки трубку.
– Ну конечно, разрядилась.
– Позвони с моей.
– Не стоит. Надеюсь, они спят.
Мы уже вернулись к тому месту, с которого начали прогулку. Витрины магазина были закрыты роллетами, но вывеска сияла вовсю. Зачем они делают это, подумалось мне. Это же не ночной клуб и не ресторан… Кто будет в первом часу ночи думать о книгах?
Вячеслав открыл дверцу припаркованного невдалеке от магазина громоздкого джипа.
– Куда тебя отвезти?
– К парку Победы.
Не прошло и десяти минут, как мы остановились возле нашего большого сталинского дома. Слава хотел еще поболтать, но я торопливо сунула ему визитку и сказала, что буду ждать звонка.
В квартире стояла сонная тишина. Я тихонько умылась и пробралась в свою комнату. Несмотря на поздний час, долго ворочалась в постели, все никак не могла уснуть. Перебирала в памяти слова, сказанные Вячеславом, его взгляды, поцелуи. Меня охватило странное ощущение, как будто со мной уже происходило это, словно сбывался давний сон.
Я сто лет не вспоминала про Вячика, про наше знакомство с ним, про один-единственный вечер, который мы провели вместе. Это был первый раз, когда я познакомилась с парнем на улице, раньше считала такое неприличным. Я была скромной девочкой, все больше с книжками сидела, с парнями не гуляла и не целовалась ни разу. Пубертатный период прошел у меня как-то незаметно.
Пубертатный… Мы и слова-то такого тогда не знали. Хотя, конечно, все девчонки мечтали о любви, говорили о мальчишках без конца, а у Ленки Барышевой даже был настоящий любовник. Правда, она не рассказывала «про это», только улыбалась загадочно на расспросы одноклассниц. За ней прямо к школе иногда приезжал на машине мужчина лет под тридцать – нам он казался ужасным стариком. Я, например, никогда бы не влюбилась в мужчину, который старше на десять лет…
А в Вячика влюбилась, за один вечер. И весь остаток лета мечтала о будущей встрече первого сентября. Несмотря на прохладную погоду и накрапывающий дождик я вырядилась в свой любимый белый сарафан в голубой горошек и сидела в беседке два часа, пока не продрогла окончательно. И на следующий день сидела, и еще два дня. А потом решила, что он просто забыл. Забыл про меня за эти две с половиной недели. Но я-то, дурочка, помнила! Не встретив Вячика на танцах в Макаровке, я приказывала себе не думать о нем, но все равно не получалось…
Вячик был единственным мужчиной, в которого я была влюблена. Хотя можно ли назвать мужчиной семнадцатилетнего мальчишку, не умеющего целоваться?
Всю жизнь, читая о любви или слушая рассказы подруг, я ощущала какую-то ущербность. У всех романы, бешеные страсти – одна я, как инвалид, не способна любить. Но сейчас… Давнее забытое чувство будто пробудилось от глубокого сна, мне хотелось быть с Вячиком, хотелось, чтобы он снова целовал меня… Если то, что он сказал – правда, если он разведется…
Не надо загадывать, остановила себя я, закрывая глаза. Надо дождаться завтра его звонка…
Я проснулась непривычно поздно, в одиннадцатом часу. Обычно в это время я уже сижу за компьютером или гуляю по парку, если работа застопоривается и необходимо проветрить мозги.
Из кухни доносился запах свежеиспеченных блинов. Это Ритка, моя домоправительница и добрый ангел, уже приготовила нам завтрак. Рита появилась в доме года четыре назад, хотя мы были знакомы и даже дружили очень давно.
Сейчас Маргарите за пятьдесят, но больше сорока ей никто не даст. Всегда приветливая, улыбчивая, с аккуратно уложенными пепельными волосами… В ранней молодости Ритуля была настоящей красоткой, вроде Лидии Смирновой в фильме «Моя любовь». Она человек одаренный: неплохо рисует, отлично вяжет и шьет, делает чудные вышивки крестиком. Для нее плевое дело сочинить стихотворение к какому-нибудь юбилею. А как вкусно она готовит! Все, за что она ни берется, так и горит у нее в руках!