Уоллис Кинни
Самайн у ведьмы пограничья
Original title:
A DARK AND SECRET MAGIC
Wallis Kinney
В книге присутствуют сцены, демонстрирующие насилие или жестокость. Полный список предупреждений смотрите на сайте автора: walliskinney.com
На русском языке публикуется впервые
Книга не пропагандирует употребление алкоголя. Употребление алкоголя вредит вашему здоровью.
Все права защищены. Никакая часть данной книги не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме без письменного разрешения владельцев авторских прав.
Copyright © 2024 by Wallis Kinney
All rights reserved
First published in the United States by Alcove Press, an imprint of The Quick Brown Fox & Company LLC
© Издание на русском языке, перевод, оформление. ООО «МИФ», 2025
Моей сестре Ширли.
Эта книга всегда была для тебя
Глава 1. Кто-то идет
За неделю до Хеллоуина начинается переходный период. Это мое любимое время года: половина деревьев уже стоят голыми, а другие объяты желто-красным пламенем листвы. Сад и лес дарят свои последние плоды, прежде чем впасть в зимнюю спячку. Воздух становится морозным, но лучи солнца еще греют; приближение Нового года приносит с собой все развлечения и традиции, что вызывают теплое чувство ностальгии. Именно в эту неделю моя магия расцветает в полную мощь.
Мне давным-давно пора быть в постели, но потрескивающий слева камин и дремлющий кот на коленях не дают выбраться из старинного кресла. Тянутся минуты, а уютную тишину нарушают лишь похрапывание моего питомца и шорох хлопковой нити по крючку. Сегодня я мастерю небольшое белое привиденьице с дружелюбной улыбкой и румяными щеками. Пока украшала коттедж к Хеллоуину, немного увлеклась с вязанием. Теперь в гостиной на камине красуются красно-черные гирлянды и везде развешана хлопковая паутина – по всем светильникам и даже на чугунном котле в очаге. Но кухне все еще не хватает какого-то финального штриха.
Я пришиваю второй маленький глаз из черного фетра на лицо призрака и разглаживаю края кончиками пальцев.
– Ты какой-то слишком уж милый, – говорю я, любуясь фигуркой.
Мерлин тихонько мяукает и недовольно смотрит на меня сонными глазами.
– Прости, – шепчу я.
Он трясет головой под звон бубенчика на ошейнике. Лениво потянувшись, спрыгивает с моих колен и устраивается на темно-зеленом диване по другую сторону гостиной.
– Для кота, который боится мышей, у тебя очень большое самомнение, – говорю я черному пушистому комочку.
Он одаривает меня еще одним взглядом, после чего опускает морду и снова засыпает.
Закатив глаза, я несу свежесвязанного призрака к кухонному окну. Там он как родной вписывается в уже сидящую на подоконнике вязаную же компанию из тыквы с кудрявыми зелеными усами, трехцветной конфеты-переростка в форме пирамидки и черного котенка, прототипом которого послужил Мерлин. С этими фигурками и самодельными венками из сушеных кленовых листьев, которые я развесила на окнах, декор кухни наконец-то обретает целостность.
Часы на камине шипят и щелкают, а затем издают три негромких удара, будто укоряя, что я до сих пор не в постели. Когда эхо последнего растворяется в тишине, потрепанная метла из орешника, мирно стоявшая у стены, с грохотом падает на деревянный пол.
Мерлин с испуганным мявом слетает с дивана и мчит прочь из гостиной.
У меня в животе будто стягивается узел. Помню, мама вечно приговаривала на упавшую метлу: мол, видимо, кто-то идет.
Отмахнувшись от назойливой мысли, я возвращаю метлу на законное место и оглядываю свой коттедж. Стены из темного дерева, безупречно чистая кухня, стол, заваленный травами, которые еще только следует разобрать. Все как надо. Ночь за окном тиха. Стоящий на холме особняк Гудвин громадой вырисовывается на фоне темного неба, и звезды отражаются в его стеклах. Я переехала из родового семейного гнезда еще десять лет назад – сбежала подальше от любящего, но очень уж пристального материнского взора. Ныне же опустевший особняк похож на тень самого себя. С каждым прожитым днем детские годы уплывают все дальше, их никак не вернуть. А вот дом, ставший свидетелем тех событий, по-прежнему стоит, и мои воспоминания эхом отдаются в его стенах.
Напротив холма, вокруг моего коттеджа, раскинулся Ипсвичский лес. Деревья не тревожит ни малейший порыв ветра, они застыли, словно чего-то ждут.