Красивый Кантемир, разочаровавшийся в любовной поэзии
Прямо скажем, не девяностый сонет Шекспира, но чем богаты.
У меня в этой связи есть вопрос. Ну хорошо, слова «любовь» в его нынешнем смысле на Руси не существовало. Но сама-то любовь была или нет? Замирало ли сердце от восторга и тоски? Разила ли душу магическая молния? Разверзалось ли небо? Останавливала ли Земля свое вращение? Становилась ли жизнь не мила без любимой?
Некрасивый Тредиаковский, первый соловей Русской Любви
Или же все эти нервно-эмоциональные явления возникли позднее — когда поэты и писатели подробно объяснили читателям, что такое любовь и как должен происходить сей процесс?
Эта версия мне как сочинителю лестна и приятна, но все же берет некоторое сомнение.
Еще раз про любовь
09.06.2012
Спасибо всем, кто в ответ на предыдущий пост кинулся защищать честь отечества и сурово опроверг мои инсинуации относительно того, что на Руси в допетровскую эпоху романтической любви не существовало. Я, конечно, не ожидал, что столь многие воспримут незатейливый троллинг всерьез.
Вопрос о том, всегда ли существовала на свете любовь, вообще-то аргументированного ответа не требует. Во-первых, ®«а не нужно никаких доказательств»; во-вторых, у каждого имеется личный опыт. vl2011 в комментах написал: «Года в три я влюбился. Яне сказал об этом ни маме, ни папе — никому. Я не умел понять, что это за штука, помогающая легко проснуться зимним тёмным утром и радостно шагать по морозу в ненавистный детский сад, где — ЛЮДА ТРУШИНА. Я помню об этом и теперь, через 57 лет». Вот именно. С мной то же самое произошло в четырехлетнем возрасте, когда я слова «любовь» еще знать не знал.
Те, кто не поленился прочитать комменты (а они интересные), узнали массу полезных сведений об истории любовной литературы и романтических отношений. Хочу внести свою лепту в эту уже не шуточную, а почти научную дискуссию.
Из институтского курса истории мировой литературы я запомнил, что возвышенная любовь встречается в античной поэзии; потом надолго исчезает под гнетом унылого раннего Средневековья; оживает в восточной литературе; оттуда, веке этак в двенадцатом, попадает на юг Франции, а далее на прозрачных крылах разлетается по всему европейскому континенту.
Куртуазная любовь
Но любовь — та самая, заставляющая забыть о земных и даже небесных благах — существовала и до трубадуров, до рыцарского служения Даме Сердца.
Расскажу историю из совсем глухих времен — про то, как один мужчина, не читавший любовной литературы (за неимением оной), сражался за свою любовь с людьми и даже с самим Господом Богом.
Король Роберт Благочестивый (972—1031), сын Гуго Капета, в 18 лет был вынужден жениться на даме, которая была не то на двадцать, не то на тридцать лет старше. (Из-за разницы в возрасте Роберт, очевидно, и стал таким благочестивым.) Он славился истовой набожностью, сочинял церковные песнопения, сторонился плотских удовольствий. Но в двадцать два года августейший постник встретил Берту, жену графа Блуаского, и влюбился на всю жизнь. Графиня уже имела пятерых детей и по меркам того времени была немолода (27 лет), однако у влюбленных, как известно, зрение устроено особенным образом. Берта показалась королю прекраснейшей из женщин.
Сначала он объявил графу де Блуа войну, чтобы избавить любимую от супруга. Граф очень кстати умер собственной смертью, и король немедленно посватался к вдове. Та согласилась, но хэппи-энда не произошло.
Церковь запрещала браки между родственниками вплоть до седьмой степени и соблюдала это правило очень строго. Найти приличную невесту европейским монархам было трудно — все правящие дома уже состояли в родстве. Жен приходилось искать за тридевять земель. Один из французских королей, как мы помним, был вынужден заслать сватов аж в Киев, к Анне Ярославне.
А Роберт и Берта были то ли троюродными, то ли четвероюродными. Поэтому папа римский позволения на брак не дал.
И у короля разом всю благочестивость как рукой сняло. Поставив на кон престол, жизнь, даже спасение души, он ослушался его святейшества. Женился.
В ответ папа отлучил Роберта от церкви.
Это была ужасная кара. Всё, чего касалась рука человека, преданного анафеме, считалось оскверненным. Слуги не стирали, а сжигали королевское белье; не мыли, а выбрасывали посуду. Подданные разбегались при виде проклятой королевской четы, прятали детей.
Целых пять лет влюбленные держались. Потом король поумнел. А скорее всего, это жена дала ему хороший совет, потому что мужчины — ужасные дураки и часто ради гонора жертвуют благополучием.