- Не ори, как малолетка, - Брайан затыкает Джастина жестким поцелуем, практически трахая его рот языком, а его руки уже расстегивают его джинсы – Научись вести себя как взрослый, а потом поговорим о правах.
Джастин молчит, но Брайан видит, как темнеют его голубые глаза – так всегда происходит, когда Тейлор возбужден или злится. А сейчас, кажется, и то, и другое.
- Брайан… прекрати… какого хрена! – Тейлор еще пытается качать права, но Брайан, коварно усмехаясь, уже опускает голову к расстегнутой ширинке Солнышка.
Он отсасывает у любовника прямо в машине на довольно людной улице, и его дико возбуждает то, как Джастин пытается сдерживаться и закусывает губу, чтобы не стонать громко. Тейлор через пару минут кончает и Брайан сплёвывает солоноватую сперму в бумажную салфетку.
- Ты – полный долбоёб, - Джастин, приходя в себя после оргазма отворачивается. – Я ухожу, у меня дела.
- И я даже знаю какие, - Брайан закуривает, глядя вперед в окно. Он сам возбужден до предела, но ничего, не проблема потерпеть, пусть Солнышко не думает, что может взять все в свои руки… во всех смыслах. - Почему ты не сказал мне сразу, что это та фирма, где работает Крис Хоббс? Что за, блять, тайны мадридского двора?
- Ты уже знаешь? – вскидывается Тейлор, но сразу же мрачно хмурится. – Впрочем, конечно, ты уже все знаешь… ёбанная Мата Хари!
- Я не могу понять, какого хрена ты злишься вообще? – Брайан щелчком выбрасывает окурок в окно, явно не заботясь об экологии и чистоте. – Ты мне можешь объяснить, почему ты ничего не сказал? Разве ты сам не понимаешь, что это может оказаться важным?
- Поэтому и не сказал, - Тейлор раздражен, но Кинни видит в его глазах и смущение: мелкий пакостник сам понимает, что виноват, но хорохорится. – Я хотел сам… это мое дело, понимаешь? Я должен сам поймать эту сволочь!
- Ах, ты ж, черт возьми, как трогательно и патетично, прямо как в комиксах про супергероев, - Джастин видит, как у Кинни ходят желваки на скулах, и понимает, что сейчас тот взбешен по-настоящему. – Тебе мало было? Мало?
Кинни замолкает, зная, что не должен говорить все то, что так и рвется наружу. И про биту и полугодовую реабилитацию после комы, и про встречу Хоббса и Джастина в хосписе, и про клоунский суд, когда почти убийце дали всего лишь ёбанные полгода общественных работ.
Но Брайан понимает, что он не имеет права говорить все это – потому что Джастин все это пережил, оправился и пошел дальше. Но ведь именно поэтому можно было с ним поделиться информацией – чтобы не приходилось снова влезать в это дерьмо одному.
И, конечно же, Джастин сейчас пошлет его на хуй, и снова будет не так уж неправ.
Но Джастин молчит, и Кинни это кажется очень подозрительным. Неужели есть что-то еще?
А Тейлор вспоминает обезумевшие от страха глаза Хоббса, когда он засунул ему в рот дуло пистолета, вспоминает те мгновения, когда он упивался властью над этим подонком. И свой ужас, когда он осознал, что стал почти убийцей и таким же ублюдком. Коди тогда очень в нем разочаровался, но разочарование было взаимным.
Джастин не рассказал об этом случае Брайану, потому что было стыдно и противно.
А сейчас почему-то Джастин чувствует, что надо.
И он скупо, в нескольких предложениях рассказывает Кинни о пистолете и о том, как он хотел отомстить.
Брайан сидит в профиль к нему и Джастин видит, как его щека бледнеет, и немного пугается того полностью отрешенного выражения глаз, которое говорит о том, насколько разъярен мистер Кинни.
Тейлор давно уже запер эти воспоминания где-то в глубинах памяти, но вот сейчас тот случай снова всплыл… случай, воспоминания о котором грызут Джастина со вчерашнего вечера, когда он увидел название фирмы, где работает Хоббс в списке тех, кто проводил работы в «Вавилоне». А вместе с воспоминаниями грызет и мучает, не давая покоя совесть. Потому что если это Хоббс пронес бомбу, то его ненависть могла быть направлена в первую очередь на Джастина Тейлора, педика, который унизил его и заставил стоять на коленях и просить прощения. А значит, в том, что Майкл в тяжелом состоянии в больнице, и в смерти стольких людей виноват именно он, Джастин Тейлор, и с этим ничего не поделаешь – хоть бейся об стену головой. И еще – Брайан его теперь будет презирать и ненавидеть… отвернется от него… блять, да на хуй вообще стоило им сходиться снова! Все равно все это бесполезно, как вся эта никчемная ёбанная жизнь!
Неожиданно Брайан его обнимает, крепко прижимая к себе, а Джастин ощущает, как в глазах становится горячо и всеми силами старается удержать слезы… позориться перед Кинни очень не хочется. Куда уж больше.
- Перестань, Солнышко, - бормочет Брайан, касаясь губами его виска и уха. – Прекрати себя винить, потому что это не так.
- Это так, ты сам знаешь. Из-за меня он взорвал всех нас, - Джастин говорит шепотом, хотя и понимает, что это – трусость. – Это я виноват.
- Еще один фаталист с невъебенным чувством собственной важности, - Кинни насмешливо усмехается, хотя, видит бог или что там сидит в небесах и головах истеричек-кликуш, ему сейчас меньше всего хочется смеяться после рассказанного Джастином. – Успокойся уже. Ты здесь не причем.
- Откуда ты можешь это знать? – юноша резко поднимает голову, пристально глядя на Брайана.
- Знаю. Я приехал сюда раньше и понял все, о чем ты умолчал, едва увидел список сотрудников компании, - Брайан кладет ладонь на затылок Тейлора, пропуская его волосы сквозь пальцы – он знает, что Джастин всегда расслабляется, если гладить его по голове. – Но Хоббс уже вторую неделю находится в командировке в Торонто, я выяснил это точно. Его не было и нет в Питтсбурге. Так что – это не он.
Джастин прикрывает глаза, не в силах сдержать вздох облегчения. Он почти валится на плечо Брайана, судорожно обнимая его за шею от радости. Значит, это не Хоббс… и он, Джастин, не виноват…
Они снова жадно целуются, переплетая руки и языки, но Джастин не может понять, что же еще не так… какое-то смутное чувство, что они что-то упускают.
Внезапно он понимает, что они ни на дюйм не продвинулись в поисках преступника.
- Брайан, - хрипло спрашивает Тейлор, глядя на любовника снова потемневшими от страсти глазами. – Если это не Хоббс… то кто же тогда?
- Не знаю… пока не знаю… - Кинни спокоен как удав, и хотя Джастин знает, что эта безмятежность скорее всего нарочитая, но ему тоже становится спокойнее – он слишком привык доверять Кинни, который всем уже давно внушил, что он может всё и ему это почти ничего не стоит. Однако Джастин знает цену этому спокойствию. И всеми силами хочет быть рядом, несмотря на все их проблемы. Все-таки Брайан сказал ему вчера, что любит его, в первый раз за пять лет сказал. А сегодня молчит опять… неужели он, Джастин, был прав и старый циничный Брайан Кинни опять возвращается? И все начнется снова: «Вавилон», комната отдыха, бани и тонны бессмысленного ничего не стоящего, но такого оскорбительного в последнее время траха, который так унижает, убивая все самые лучшие чувства, которые только можно испытывать к этому близкому и такому родному Брайану?
Джастин не знает, где правда, а где вымысел, какой Брайан настоящий и что будет дальше. И это напряжение бесит и от него чертовски неуютно.
- Джастин, перестань вести себя как тупой пизденыш, - Брайан, внимательно наблюдающий за сменой выражений на лице любовника, кажется, прекрасно понимает, какие сомнения мучают Тейлора. – Не скрывай от меня ничего… и я тоже не стану, просто спрашивай – я отвечу. Я же вижу, что ты хочешь что-то спросить.
И Тейлор не выдерживает.
- Ты, правда, любишь меня? – за пять лет он разучился говорить с Брайаном Кинни о своих чувствах, поэтому ему довольно неловко, что его сейчас снова высмеют и поставят на место, вместе с его ёбанной любовью, чувствами и прочей хренью, которая так бесит его любовника.
Но Брайан просто смотрит и кивает.
- Да, - говорит он вполголоса, подтверждая кивок. – Я люблю тебя и буду говорить это до тех пор, пока ты не поверишь… если для тебя так важны слова.