Когда я чистил зубы на ночь, Миранда все еще сидела над своим компом — точнее, клевала носом, но резво вскинулась, когда пришел очередной сигнал от камер наблюдения. Я был уверен, что уж в эту ночь ей придется отоспаться по полной и утром я встану раньше нее. Однако, когда я проснулся, Миранды в доме уже не было. Записка, оставленная на моем компе, лаконично извещала: «Я в городе. Завтрак на столе». Что ж, ясно было, что в город она поехали не развлекаться — равно как и то, что оставлять какие-либо подробности в письменном виде было бы не вполне благоразумно. Если очередная фаза ее плана не требовала моего участия, меня это вполне устраивало — тем более что мне было чем заняться.
Я вновь углубился в финансовые дела и похвалил себя за удачное вложение накануне — купленные по бросовой цене акции успели слегка подняться и принести мне пару миллионов. Это, конечно, было несопоставимо с предыдущими потерями, но это было только начало. Впрочем, я не забывал и о главной задаче — поддерживать негативные тенденции там, где это могло быть болезненно для Альянзы.
В особняк на Лионской улице тем временем прибыли еще несколько машин. Один белый мини-фургон, выглядевший далеко не так шикарно, как «клубные» автомобили, выехал наружу и спустя полтора часа вернулся — скорее всего, ездил за продуктами. Естественно, Туссэну ничего не стоило заказать для всех своих гостей доставку готовых блюд в сохраняющих тепло контейнерах из лучшего ресторана, но то ли тут играли роль пресловутые понты, предписывающие субъектам такого уровня иметь собственного повара, то ли, что более вероятно, соображения безопасности.
Наконец в половине четвертого пополудни вернулась Миранда. Первым делом она осведомилась, какие новости у меня, и лишь после этого соизволила поведать о собственных изысканиях.
— Туссэн не дурак, — констатировала она, плюхаясь на диван и вытягивая ноги.
— Впрочем, мы в этом и не сомневались, не так ли? Шефом своей службы безопасности он назначил исключительно грамотного профессионала. Полковник Даглас «Дэггер»[30] Догерти — тебе что-нибудь говорит это имя?
— Ммм… а должно? Хотя, вроде… что-то такое слышал, но давно…
— Армейский спецназ. Герой ближневосточных войн. Серебряная Звезда с четырьмя Пучками Бронзовых Дубовых Листьев, два Пурпурных Сердца за ранения. Был представлен к Кресту за Выдающиеся Заслуги. Но получить его не успел. Вообще-то о методах полковника и прежде ходили темные слухи — пытки пленных, взятие местных в заложники, обыски по принципу «сначала кидаем гранату, потом заходим в дом»… Но воевал Догерти действительно весьма эффективно и практически без потерь со своей стороны. Поэтому командование спускало это все на тормозах и старалось держать настырных журналюг подальше от зоны боевых действий. Проблема в том, что там действительно нельзя воевать по-другому. Цивилизованных методов они не понимают, для них это признак слабости и повод ударить в спину. И вот однажды в лапы местных попал солдат Догерти. Теоретически парень сам был виноват — сбежал в самоволку, любовных приключений со скромной мусульманской красавицей ему, видите ли, захотелось… Естественно, это была ловушка. Парня убили. Убили зверски, как это умеют мусульмане. И подкинули его обезображенную голову к воротам части. Догерти вычислил кишлак или аул — как там это называется у иранцев? — короче, селение, откуда была та девка. Это было нетрудно, особенно при его методах допроса. Его солдаты оцепили селение. Согнали всех, включая детей, в большой сарай. Внутри уже находились канистры с бензином. Потом бросили туда гранату, — Миранда немного помолчала. — Об этой истории пронюхали правозащитники. Замять скандал уже не удалось. Догерти отдали под трибунал. Его официальная позиция состояла в том, что гранату бросил один из местных. Пронес, мол, под всеми этими своими тряпками и хотел кинуть в солдат, да выронил себе под ноги, где она и взорвалась. А жителей согнали в сарай всего лишь для фильтрации и поиска боевиков. И бензин там уже был до прихода солдат. Сильным козырем защиты было то, что это был именно бензин, и экспертиза это подтвердила. Союзная армия уже тогда использовала биотопливо. А для местных их пресловутая нефть и продукты из нее все еще оставались жидкой валютой. И поэтому даже тот факт, что в селении не было ни одного автомобиля, версию защиты не опровергал. Солдаты, естественно, горой стояли за своего командира и друг за друга. В общем, дело разваливалось, правозащитники скрежетали зубами и в итоги откопали запасной вариант — одного из иранцев, которого Догерти допрашивал, но в итоге все же отпустил, убедившись, что тот действительно непричастен к боевикам. Это был единственный такой случай, который оказался доказуемым. В итоге за сожженное село полковника и его людей оправдали. Им лишь слегка попеняли за то, что не обыскали сарай как следует и не удалили оттуда опасные канистры, прежде чем загонять людей. Но за пытки на допросе Догерти получил год тюрьмы и был, естественно, с позором уволен из армии.