Князь Сергей (с усмешкою). Ceinture de virginite[1] вы, может быть, желали бы иметь.
Князь Платон. Да я и тем не успокоился бы!.. Душа моя в этом случае ненасытима, я хочу, чтобы она и мыслей своих никому другому не отдавала!.. Средство теперь одно: останься ты вместо меня стражем, наблюдай за ней, и если в полусловах ее, в мине, в улыбке заметишь что-либо подозрительное, сейчас же пиши мне: я брошу все и прискачу сюда.
Князь Сергей. Вы, братец, даете мне поручение... как это сказать по-русски... tres embarassant[2]. Есть восточная басня, что один из персидских шахов, когда имел гнев на кого-либо из своих придворных, он сейчас же заставлял его стеречь верность одной из жен своих, а потом всегда находил, что тот не усматривал, и он казнил его за то.
Князь Платон (обеспокоенным уже голосом). И ты поэтому не надеешься усмотреть?
Князь Сергей. Au contraire[3]; я наперед уверен, что образ поведения Настасьи Петровны спасет меня от всякого нарекания с вашей стороны.
Князь Платон. Дай-ка бог твоими устами пить мед, но, впрочем, погоди, постой, открывать тебе, так уж открывать все. Есть тут у меня через реку сосед, молодой гатчинский офицерик - Рыков, так себе, из худородных... Только ты знаешь, как государь не любит, чтобы гатчинцы ездили в отпуск, а этот малый каждый год месяца по два пребывает здесь, всячески втирается ко мне в дом, юлит передо мной, перед прислугой даже...
Князь Сергей (потупляясь и как бы скрывая свои мысли). Mais... je trouve cela fort naturel[4], что молодой офицерик ищет чести быть принятым в вашем доме.
Князь Платон. Положим, так; но выслушай ты меня дальше: когда получено было мое назначение, но не решено еще было, что княгиня останется здесь, он вдруг является ко мне и просится в адъютанты; брать мне его никакой стати не было, но, чтобы повыведать его, говорю: "Хорошо!" Малый наш расцвел, как маков цвет; потом, когда слух прошел, что я еду один, он вдруг пишет мне письмо, благодарит, что я изъявил согласие на принятие его к себе на службу, но что он, по домашним обстоятельствам, воспользоваться сим не может.
Князь Сергей. Все это... мне трудно выражать мои мысли... есть одно... может быть, обыкновенное столкновение вещей.
Князь Платон. Ты думаешь?
Князь Сергей. Совершенно уверен в том, а, наконец, если это беспокоит вас, я не буду здесь в ваше отсутствие принимать господина Рыкова.
Князь Платон (почти с плачем в голосе). Да, не принимай его. На пушечный выстрел, бога ради, не пускай его сюда!
Князь Сергей. Не пущу, soyez tranquille![5].
Князь Платон. Спасибо!.. (Целует его.) Теперь ступай, позови сюда жену; я прощусь с ней.
Князь Сергей уходит.
Князь Платон (один, складывая руки). Великий боже, если в предвечном решении твоем назначено мне за грехи мои наказание на земле, то ниспошли мне какие только святой воле твоей благоугодно будет муки, но не измену жены моей!.. Молю о том не толико за себя, колико за нее.
Князь Платон и княгиня Настасья Петровна.
Князь Платон (подходя к жене и заключая ее в свои объятия). Прощай, моя милушка, лапушка, прелесть! Покажи мне твои глазки: есть ли в них печаль и горе о моем отъезде.
Княгиня потупляется.
Или, может, они уже радуются и обращены в сторону?
Княгиня (еще более потупляется). Никуда они не обращены, и вы только этим меня обижаете.
Князь Платон. Ну, ну, не буду!.. И на прощанье тебе скажу одно мое такое рассуждение: тебе 25 лет, а мне 65; живучи в молодости моей, я тоже, как говорится, поджигал себя со всех концов, а посему много-много проживу еще лет пять; не отравляй ты мне сего времени и не губи ни себя, ни меня!.. Я теперь именно, как в священном писании сказано: что возлюбит человек жену свою, аки тело свое, так и я к тебе прилепился; но если ты отвратишься от меня, так и я поведу себя с тобою, как бы собственным телом своим: никого не боючись и никого не слушаясь!
Княгиня. Ничего я этого не боюсь, потому что никогда ничего того не может быть! Меня одно только теперь беспокоит, что князь Сергей будет жить у нас.
Князь Платон. Но почему же тебя может это беспокоить?
Княгиня. Он человек светский, жил всегда в столицах; я женщина простая, он будет скучать со мной.
Князь Платон. Но он сам с величайшей охотой и радостью принял мое приглашение.
Княгиня (отворачиваясь в сторону и как бы несколько про себя). Тем хуже для меня!
Князь Платон. Чем же хуже для тебя?
Княгиня. А тем... Зачем вам нужно, чтобы он оставался здесь?.. Чтобы присматривать за мной?..
Князь Платон (сконфузясь). Не присматривать, а он похозяйничает...
Княгиня. Что ему хозяйничать... У вас очень верный и усердный управитель... Вы вот ревнивы, а тут не видите ничего.
Князь Платон. Что такое ревнив и что такое мне видеть?..
Княгиня (торопливо и с ударением). А то, что князь Сергей кидает иногда на меня такие взгляды, что мне совестно делается, а вы оставляете меня жить с ним с глазу на глаз.
Князь Платон (побледнев и сдерживаясь). Какие же взгляды?
Княгиня. Такие взгляды, какие я не желаю, чтобы ни один посторонний мужчина на меня кидал.
Князь Платон (притворно хохоча). Ха, ха, ха! Сергей кидает взгляды!.. Ну, ты ошиблась! Я знаю, что он слаб, по парижской своей привычке, к актрисам, к девкам городским, - вообще к женщинам вольного поведения; но чтобы он стал кидать взгляды на женщину замужнюю, а тем паче на жену мою... Это не в его правилах... Ха, ха, ха! Сергея подозревать в влюбчивости и в сентиментальности, - этого даже всепредвидящая ревность моя не могла подметить...
Княгиня. Я ни в чем его не подозреваю, а говорю только, что он несколько раз позволял себе держать себя со мной очень вольно.
Князь Платон. Когда же он это делал?
Княгиня. Несколько раз!.. Я не хотела только говорить вам и расстраивать вас с братом.
Князь Платон. Все вздор!.. Ступай, прикажи собрать все к отъезду моему... Я сейчас уезжаю.
Княгиня (уходя). Подействовало, вижу, а там письмами докончу... (Уходит.)
Князь Платон (один, в сильном волнении). Что это такое она сказала? Только одно место в сердце оставалось здоровым, - и то поранили... Я теперь и уехать не могу... (Приставив палец ко лбу.) Нет, пусть они полагают, что я уехал, а я вот буду сидеть тут (показывает на одну из боковых дверей), в библиотеке, и подслушивать. У меня давно там сделано отверстие в эту комнату, чтобы наблюдать за женой... (Сначала свистит, а потом кричит.) Кадушкина мне!
Кадушкин мгновенно влетает в круглой шляпе с кокардой, в гороховой с несколькими воротничками шинели, перетянутой портупеей, на которой повешена сабля.
Князь Платон. Поди сюда!
Кадушкин, приложив руки по швам, приближается.