Затем чародей принялся обрабатывать кровоподтёки, которые также быстро заживали, так что не оставалось и следа.
– Что за изверг так с тобой обращался? Почему недоедала? Бедно жили? – спросил он, внимательно осматривая результат своей работы.
– Нет, не бедно, мой батюшка - царский конюх, не обижен был... – пробормотала она, не смея поднять глаза на мужчину.
Она с ужасом ждала, пока тот закончит и примется за другое, за то, ради чего и привёз её в своё мрачное жилище. Но к её облегчению чародей не спешил набрасываться на неё. Вместо этого он потянулся за своей одеждой, всё ещё валявшейся посреди опочивальни, и принялся одеваться.
– Не дрожи. Надевай рубаху, – бросил мужчина и отвернулся.
Молодое тело манило чародея, но он не желал принуждать девушку силой. Чтобы про него не говорили, а насильником Златомир никогда не был. Да и что за радость овладеть девицей, которая будет лежать под ним с видом мученицы, а то и вовсе плакать? Нет! Он завоюет её по-другому, заставит отдаться по своей воле и с удовольствием.
Любаву дважды просить не пришлось, она живо натянула нижнюю рубашку, а следом и верхнюю, кое-как скрутив рукава.