— Там… это… к Вам, Александра Платоновна. В гостиной…
Выяснять что-либо у горничной было очевидно бессмысленно, выглядела она ошарашенной и не способной к рассудительной речи. Поэтому я прошла по коридору и с трудом сдержалась, чтобы самой не показать изумление.
За столом устроился Великий Князь Михаил Павлович, коего я в своих апартаментах увидеть совсем не ожидала. Генерал-фельдцейхмейстер с самого рождения, он сейчас был облачен в соответствующий мундир с огромными серебряными эполетами и белой перевязью. Лицо, старательно избавленное от юношеского пушка, очень напоминало своими чертами отца. Михаила можно назвать симпатичным, хотя почившего Императора красавцем я не считала, брал он совсем другим.
— Ваше Высочество, — я вежливо и согласно титулу поклонилась.
— Графиня, — Михаил изволил встать и ответить вежливым кивком.
— Большая честь приветствовать Вас в своем доме. Простите, мы не были осведомлены о визите заранее, поэтому не можем оказать соответствующий прием.
— Пустое, — отмахнулся он. — Дела важнее.
Дела? Великий Князь с прошлого года возглавил артиллерийское ведомство. К большим пушкам ни я, ни мой завод отношения не имеем, что же тут может заинтересовать такого человека?
Тем более что Михаил придерживался устаревших, на мой взгляд, принципов организации военного дела. Он словно повторял путь венценосного отца, на заре своего правления тоже полагавшего главным для солдата — вытяжку и чеканный шаг. При этом нельзя не отметить живой ум брата будущего Государя и умение подмечать необходимое. Весной еще он сделал доклад о состоянии дел вверенного ведомства, в котором без жалости прошелся гневной критикой по поводу подготовки фейерверкеров, оценив ее одним словом — катастрофа! И по его настоянию сейчас организовывалось Артиллерийское училище, где Великий Князь планировал готовить будущих офицеров для «современной», по его мнению, войны.
Тем не менее — какие у Михаила Павловича могут быть дела ко мне?
— Поразмыслив, я пришел к выводу, что мой венценосный отец был прав, и наш с Вами брак будет для пользы государству.
От неожиданности я стала садиться прямо на месте, не имея за спиной ни стула, ни даже колченогой табуретки. Тимофей придержал мой локоть и проводил к столу. Я кивнула ему с благодарностью и лишь глазами попросила выйти. Тот все понял и закрыл за собой дверь. В гостиной мы остались вдвоем.
— Не так, конечно, делаются предложения, — продолжил, словно ничего не случилось, Великий Князь, — да и вид Ваш вызывает удивление, но полагаю, что условности мы можем оставить в стороне.
Я же судорожно пыталась осознать услышанное. Замуж за Михаила мне не хотелось совершенно, но, если подойти к такому предложению с холодной головой, то нельзя не отметить его разумность и приемлемость. Сын Павла Петровича помимо приятной внешности обладает мягким характером, весел, при этом не пошляк. Многие его фразочки становятся крылатыми, расходясь потом по салонам. Что мне даст такой союз? Графиня Болкошина станет частью императорской семьи, что самым положительным образом скажется на делах коммерческих. Надо ли оно мне?
Бед от такого марьяжа, полагаю, будет больше: мало того, что те, кто сейчас меня считают выскочкой и блажью Павла I, в таком случае станут просто ненавидеть. Это можно было бы не принимать близко к сердцу, но ведь каждый человек больше хочет, чтобы его любили, а не шипели про него за спиной. Помимо прочего я стану фигурой в многочисленных дворцовых интригах, и от этого хотелось бы держаться подальше. И личная свобода будет существенным образом ограничена, а к ней я за много лет привыкла.
Государственная выгода? Да, здесь Михаил, искренне любящий брата Николая, во многом обезопасит себя от недвусмысленных намеков о возможности забраться на трон самостоятельно, ведь наш брак станет ярким примером морганатического, и никаких прав на престол у Великого Князя не будет. Его это устроит в полной мере. Удивительно, но среди всех детей Павла Петровича только Александр грезил о власти, за что и поплатился головой. Даже будущий Император корону принимает из долга, но без радости. Потом, возможно, войдет во вкус, но даже статус наследника его долгое время тяготил.
— Ваше Высочество, — осторожно начала я, — Ваше предложение безмерно лестно для меня, но помимо воли Вашего венценосного отца должны же быть иные причины столь внезапного сватовства?
Михаил присел, продолжая держать спину прямой.