Да, тряханул тогда простой хорунжий государство российское.
Удивительным образом у князя Волконского уже знали про происшествие, и прямо возле дверей как раз спешивался усиленный караул, прискакавший из форштата, что раскинулся у дороги на Орск. Сам Григорий Семенович по случаю тревоги облачился в полный мундир, прицепил к поясу шпагу и сейчас чистил пистолет. Новомодных револьверов он не признавал, поэтому в руках вертел потертый «дуэльник», а у стола примостился здоровенный мушкетон с овальным раструбом, выстрел которого способен снести голову на коротком расстоянии.
— Шебутная Вы, голубушка, уже киргизы за Вами охотятся, — весело поприветствовал меня военный губернатор.
— Узбеки, — вздохнула я.
— О, это известные мошенники. Ну да ничего, полковник Некрасов с ними разберется. Он тоже шебутной, но дело знает. Подленькая у него работа, но необходимая.
— А зачем столько суеты? Нападавший убит, а тут словно маневры намечаются.
— Ну так видимое ли дело — на графиню напали! В моем городе! Так и развлечение!
Слышать о том, что неуспешное покушение на меня является поводом развеять скуку, было обидно, но с другой стороны — тут даже театра постоянного нет, так что будешь ты, Болкошина, какое-то время фигляром без вознаграждения. Уже представляю, как под предлогом защиты петербургской гостьи и в самом деле устроят смотр войск и натуральные учения.
В залу заглянул адъютант с некими документами и испросил Его Сиятельство подписать бумаги. Генерал взглянул на них и поморщился, почесав шрам на голове. После ранения Волконскому тяжело давалось чтение, он с трудом сосредотачивался на смысле написанного.
— Ты сам читал?! — грозно спросил офицера князь. — Ничего крамольного? Никакого воровства?
— Читал, Георгий Семенович! — вытянулся адъютант. — Ни крамолы, ни воровства!
— Побожись!
Майор широко перекрестился, а взгляд его стал изумительно честный.
— Давай сюда, — проворчал Волконский, отложил пистолет и, обмакнув перо в чернила, размашисто подписался.
«Врет», — шепнул мне Аслан. Стало интересно и, извинившись, я вышла следом за забравшим бумаги офицером. Тот с удивлением обернулся.
— Крамола или воровство? — мой вопрос вызвал снисходительную улыбку, но ответил честно:
— Да какая крамола, так, несколько грошей приписали для полкового общака. Жалования на нормальную жизнь не хватает, так что бывает и замурыживаем немножко, но наглость усмиряем. Князь-то знает и понимает, но и под суд его никто подводить не будет. Любят Его Сиятельство у нас. Жаль, что скоро сменят нашего Георгия Семеновича.
— Вот как? Сменят?
Адъютант вздохнул.
— Возраст, понимаете же. Так что скоро придется к новым порядками привыкать. Он и сам знает, но не печалится, переведут его в Петербург к трону поближе. Кстати, Вам же письма из столицы прибыли, я оставил у Вашего рыбоглазого.
Это он про Тимку, который с самого начала поставил себя эдаким полным тайн доверенным охранником, поэтому его слегка побаивались даже полковники.
Я поблагодарила майора и кинулась искать Тимофея. Получив заветные послания, ушла к себе в комнату и принялась читать.
Первым вскрыла Танькины вирши, выводимые ею старательно и явно переписанные набело не раз. Строчки были словно по линейке, буквы с положенными завитушками. Сообщала она уютные домашние новости, например о том, что Мижуев нанял управляющего домом, а тот решил сберечь себе в карман средства и придумал протянуть трубу с паровым насосом прямо в Фонтанку, чтобы не платить водовозам. От этого из кранов полилась жидкость с запахом тухлятины, случился скандал, и управляющего сильно били. Купец дурака выгнал и прислал нового, который оказался славным малым, и все механизмы у него в порядке, и течей нет, а на лестницах чисто. Хлеб подешевел — последствия недорода, случившегося четыре года назад, наконец-то перестали сказываться на ценах, но подорожали многие иностранные товары.
Кажется, началась война с Англией, но пока торговая. Это я предполагала, умные люди тоже. Они на этом и заработают, а глупцы разорятся.
Ребенок под сердцем Таньки живет хорошо, Маргарита приезжает раз в несколько дней и своим колдовством производит осмотр. Даже велела принимать какие-то порошки, но тем, как все идет, довольна. Живот пока не сильно большой, правда ходить уже тяжеловато, поэтому горничная испрашивала разрешения нанять себе помощницу.