— Какая у вас отличная компания для сыска! Одна страх наводит, другой вранье изобличает. Нам бы так, Фрол, а?
— Мы, Ваше благородие, и сами справляемся с Вами, — ухмыльнулся казак и щелкнул клещами, чем привел англичанина в еще больший ужас.
Ведь вроде все рассказал, а пытка вдруг и продолжиться может, кто их этих русских знает. Может, они от самого процесса удовольствие получают.
— Вы идите, Александра Платоновна, дальше мы сами, — полковник перешел на английский. — Выясним все и про Хиву, и про Багдад, и про Афганистан, и про дела индийские. Потом Вас пригласим, чтобы задать этому извергу простой вопросик: правда ли все то, что он нам рассказал. И если нет…
Фрол снова щелкнул клещами, а сквайр Лайдон заплакал.
Я смотрела на текущие по окровавленному лицу слезы и тихо спросила Некрасова:
— Вы же не оставите его в живых?
— Ни в коем разе, графиня. Случиться может всякое, а нам случайности не нужны. Но ему об этом знать не надо.
Он пытался углядеть в моем лице жалость, сострадание, но дождался только удовлетворенного кивка.
Когда я поднялась на улицу, Аслан, пристроившийся справа, сказал:
— Страшная ты стала, Саша. Изменилась сильно.
— Что, — грустно улыбнулась я, — не люба больше?
— Люба мне Танюша, ты мне такая нравишься… нет, неправильное слово. Такая ты более… правильная. К своим добра, а к врагам беспощадна. Когда Макаров два года назад нас к тебе приставил, казалось, что сложно будет. Много в тебе было мягкости и милости даже к подлецам. А теперь я бы поостерегся на твоем пути вставать. Гриша говорит, главное, чтобы ты с пути не сбилась, но он не видит Света. А я вижу, и вижу правду в пути твоем.
Дальше мы шли молча, а я думала над словами черкеса. Так ли верна дорога моя? Молодой лейтенант Лайдон с оторванными ногтями вряд ли бы согласился с этим, но может ли он судить меня? Человек, пытавшийся выменять мою жизнь на золото и чин? Должна ли я быть к нему милосердна?
Во Мрак его, и пусть он там сгорит вместе со всеми архонтами.
— Кстати, подумала тут, что есть в этой истории одна хорошая новость.
— То, что Дюпре тебя потерял?
— Да. В гости он меня точно не ждет.
— Нас, Саша. Если он в Индии, то я сам его кишки на шашку намотаю.
[1] В реальной истории П.К. Эссен стал военным губернатором Оренбурга еще в 1817 году.
[2] Илецкая Защита — ныне город Соль-Илецк.
[3] Сквайр — мелкий помещик, относящийся к сословию джентри — нетитулованному дворянству
Глава 15
Приезд генерала Эссена торжественным не планировался, но он прибыл одним поездом с графом Ланжероном, а уж полководца встречали с оркестром и парадом. Мне, как главе экспедиции, пришлось присутствовать, и намерзлась я основательно — конец января выдался холоднющим. В конце концов, стоять на морозе надоело и высокому начальству, особенно французу, только что оставившему теплую Одессу.
Празднование продолжилось в губернаторском доме, где князь Волконский уже собирал пожитки. Петр Кириллович на правах в скором будущем хозяина сей резиденции окидывал взглядом скромные хоромы, но ни неудовольствие, ни радость не выказывал. Ланжерон же был пока неприкаянным. Его согласился принять губернатор гражданский, а там и в поход скоро.
— Графиня, — Эссен взял меня под руку и отвел в сторонку от накрытого стола.
В зале стоял шум, набилось множество народа в офицерских званиях, и прием постепенно превращался в пьянку. И хорошо, что гусар не было!
Генерала красивым было не назвать, лицом он больше походил на крысу, но такую, от которой хотелось бы держаться подальше. Жидкие волосы и неприятно тонкие усы лишь усиливали такое впечатление. Но я давно перестала судить о людях по внешности. «Обезьяна в мундире» Аракчеев в высшем свете полагался уродцем, что не мешало мне считать его достойнейшим человеком. И импозантным при этом, вопреки распространенному мнению.
— Мне доподлинно не известно, почему столь сложное предприятие было доверено именно Вам, и, не скрою, что не испытываю радости от сего факта. Возможно, Государю Императору виднее.
— Виднее, — легкомысленно согласилась я. — Ваше высокопревосходительство, если Вам не было сообщено о причинах сего решения, то и я не в праве их разглашать. Поэтому придется принять это как состоявшееся дело. Надеюсь, с Вашей стороны не будет препятствий в связи с этим?
— У меня приказ содействовать Вам во всем, — буркнул генерал. — Вне зависимости от моего к Вам отношения, приказ я исполню.
— Мне радостно слышать это. Впрочем, я не собираюсь вмешиваться в дела военные, если только мой опыт не подскажет мне каких-либо действий.