— Ваш опыт? — удивился Эссен.
Ну да, он видит перед собой молодую графиню, за некие заслуги обласканную Императором. Скорее всего, полагает мое назначение или блажью, или комплиментом фаворитке.
— Петр Кириллович, я управляю большим заводом, который строит паровозы и много чего еще. Я произвожу револьверы, один из которых сейчас при Вас.
— Вы сами? — в голосе генерала чувствовалась снисходительная ирония.
— Представьте себе — да! — я начинала немного злиться. — Я лично вникаю во все дела и принимаю решения. И, позвольте заметить, пока не было такой ошибки, которая повредила бы моим фабрикам. Пусь я не умею командовать войсками, но уж про организацию могу сказать многое!
И это было правдой. Больше со скуки мне пришло в голову провести инспекцию надобного в дальнем походе, и результаты ее разочаровали. Полковник Некрасов в ответ на мое возмущение посмеялся: мол, интендант он не настоящий, но ответственного он возьмет в оборот, если графине что-то не нравится.
А графине не нравилось многое.
Почему на солдата не предусмотрено сменного комплекта формы? Блеяние о том, что служивый сам должен починять одежду, разбились о простой встречный вопрос: где в пустыне или горах взять те же нитки, не говоря о ткани? Когда служивый будет заниматься шитьем, если он все время в тяжелом переходе?
С пропитанием тоже была беда. Взводы были разделены на артели, которые уставом вроде как не предусмотрены, а оказались такими стихийными общинами. Участники сами скидывались на приварок, потому что на казенной крупе можно протянуть ноги от голода. И опять простой вопрос: армия в степи где будет брать дрова для десятков костров? Я потребовала организовать общую кормежку, и не постным хлебом, а такой похлебкой, какая даст сил на долгий поход. Мои работники столуются за мой кошт, но простой подсчет и вялый спор с Вяжницким дал однозначный результат: мне выгоднее потратиться на общий котел с двумя поварихами, зато ни у кого не скрутит живот от поганой пищи, да и время экономится. Пришел, взял миску с кашей, поел — и снова к станку.
Интенданты с моей подачи тоже принялись считать, и, к своему удивлению, выяснили, что такой способ непостижимым образом позволяет сохранить средства, значит, и в карман положить лишнюю полушку.
— В чем цель Вашей экспедиции? — спросил меня призадумавшийся Эссен.
Я лишь пожала плечами.
— Дойти до Индии, помочь тамошним царям в борьбе против англичан. При счастливом случае — сбросить их в море.
— Планы большие, — усмехнулся генерал. — На наш русский «авось» полагаетесь? Ведь никакого плана кампании нет?
— Нет, — вздохнула я. — И не может быть. Сведений из Индии почти нет, есть лишь повеление Государя и вера в его Свет. Все, что могу сказать.
Эссен задумчиво кивнул.
— Наши с Вами планы в чем-то совпадают. И успех Вашего предприятия поможет мне в моем. России нужен Туркестан, Ваше Сиятельство. Сразу по нескольким причинам.
— Прекратить набеги? Но ведь можно обойтись укреплением границы.
— Нельзя. Засеку на тысячу верст держать невозможно, поэтому дикарей нужно замирить. Да-да, дикарей, пусть они и считают себя древней цивилизацией. А у самих в ходу рабство по сей день.
— Петр Кириллович, рабство и у нас есть.
— Вы из либерально настроенных личностей?
— Ни в коем разе! Однако я — заводчица, которая очень хорошо считает, так уж вышло. И лично мне крепостное право не выгодно. Я бы и своих крестьян освободила давно, но, если это сделаю только я, толку в этом не будет.
— Без барина мужик пропадет, — отмахнулся Эссен. — Не способен русский народ без надзора и управления. Не будем сейчас затевать спор, — генерал поднял руки вверх, пресекая мои возражения. — Вернемся к Туркестану. Империя должна расширяться, графиня, и расширение это вынужденное. Англичане стремятся утвердить свою власть в Азии, и лучше иметь между исконно русскими землями и их протекторатами вот эти, — генерал махнул рукой в сторону юга, — земли, чем граница будет сразу под Оренбургом. Они мутят воду в Туркестане, они заигрывают с персидским шахом, война с которым на пороге. Гюлистанский договор давно для персов превратился в простую бумажку. А в драке всегда лучше бить первым. Есть и еще причины. Например, туркестанский хлопок и он же индийский.
Хлопок. «Химическая» часть Курятника меня этим хлопком утомить успела, рисуя какие-то фантастические картины будущего процветания, для которых необходимо это растение. Лен их категорически не устраивал. Сути я не поняла, но шутиха из ваты, пропитанной крепкой водкой[1], вспыхивала ярким огнем, сгорая без остатка, что приводило умников в восторг.