Алина не успела вовремя среагировать. Она удержалась в седле, что доказывало ее мастерство как наездницы, но бешеные скачки по лесу оказались нелегким испытанием. Ее повсюду подстерегали опасности в виде свисающих толстых сучьев и торчащих из земли корней. Стоило лошади споткнуться, и всадница непременно вылетела бы из седла.
Алина оставила все попытки совладать с капризной кобылой. Лошадь все равно не послушалась бы ее, и Алина чувствовала, что она несется вперед не из страха, а потому, что ей этого хочется, и никто и ничто не в силах ее сейчас остановить. Алине оставалось лишь держаться из последних сил и ждать, когда бешеная скачка утомит лошадь. Все бы ничего, но на их пути внезапно оказалось поваленное дерево.
Не представляя, что ожидает ее на другой стороне, Алина изо всех сил натянула поводья, в последней попытке остановить скачущую лошадь. Это решение оказалось неудачным. Лошадь слегка сбавила темп, но все равно прыгнула вперед, однако не так стремительно, как было необходимо. Они благополучно перелетели через бревно, но приземление вышло неровным. Кобыла плюхнулась в жидкую грязь мелкого ручья, протекавшего под поваленным деревом. Это было самое позорное завершение опасного приключения в лесу.
Лошадь вскочила и, выбравшись из воды, остановилась на берегу ручья, а затем радостно заржала, словно смеясь над происходящим. Алина гневно ударила по воде кулаком и завопила:
– Не смей насмехаться надо мной, глупая лошадь!
Дав волю своему гневу, она почувствовала себя немного лучше, но злость по-прежнему клокотала в ее душе. Так она никогда не познакомится с Сеймуром. Ее амазонка промокла насквозь.
– Ты понимаешь, что все испортила! – ругала она лошадь. – Теперь я не смогу ехать на пикник. Мне придется вернуться в дом, чтобы переодеться. Ты не представляешь, что натворила. Чэннинг первым познакомится с Сеймуром, а затем снова начнет забрасывать меня вопросами. – Она снова ударила по воде, словно ставя восклицательный знак.
– Эй, не мути воду! – раздался веселый мужской голос, и Алина замерла. В следующее мгновение из-за поваленного дерева появился Чэннинг, ведя свою лошадь под уздцы.
Ее вдруг осенило, что надо как можно быстрее выбраться из воды. Но ничего уже не поправить. Она унижена на его глазах. И надо же, ее нашел здесь не кто-нибудь, а именно Чэннинг Деверил. Она могла бы даже искупаться здесь, теперь уже все равно.
– Ты не пострадала? – спросил он, привязывая к дереву лошадей.
– Только моя гордость. – Она попыталась подняться. Ее юбки намокли, и она со смущением обнаружила, что не в состоянии сама выбраться из ручья.
– Подожди, позволь мне помочь тебе, а нето ты опять упадешь. – Чэннинг протянул ей руку, его ботинки хлебнули жидкого ила у самого берега.
Она ухватила его за руку, с трудом подавляя желание утянуть его за собой в грязный ручей. Однако он и так уже пожертвовал своими ботинками, и Алина решила не вредничать.
– Как ты узнал, что я здесь?
– Я довольно долго скакал за тобой, а потом заметил, что ты свернула в лес, хотел убедиться, что с тобой все в порядке. – Чэннинг прислонился к стволу дерева, а она устроилась на пне, выжимая юбку. Чэнниг скинул пальто и протянул ей.
Алина не хотела его брать, но после холодной воды ручья ей надо было согреться. День выдался теплый, и платье быстро высохнет, но ей не хотелось возвращать пальто. Оно хранило запах своего владельца, и еще запах пряностей и ванили. Она словно оказалась в его объятиях, а это было самое опасное место на свете. Из собственного печального опыта она знала, что в его объятиях всегда возникало ложное ощущение защищенности. Чэннинг – невероятно обольстительный мужчина, но он не для нее, у них нет будущего. Сын графа ни за что не женится на вдове, за которой тянется шлейф подозрительных сплетен. К тому же она больше не хотела замуж. Одной катастрофы ей вполне достаточно. Хотя с Чэннингом эта катастрофа носила бы несколько иной характер.
– И о чем только ты думала, сворачивая на незнакомую дорогу верхом на лошади, на которой прежде никогда не ездила? – Чэннинг нежно поглаживал морду лошади. В его голосе слышались сердитые нотки.
– Это не моя вина, – коротко отрезала Алина. – А ее. – Она кивнула в сторону кобылы, которая благосклонно принимала ласки Чэннинга. – Все шло прекрасно, но вдруг раздался крик ястреба, и лошадь помчалась вперед со всех ног. – Алина подобрала сильно помятую и покрытую грязными разводами, юбку. – Придется вернуться в дом, – разочарованно произнесла она.